Мы инстинктивно, социально инстинктивно, ни во что не включаемся. Это редчайший случай, когда в силу каких-то причин мы во что-то входим, а так все время за заборчиком. Потому что включение человек воспринимает как покушение на целостность вещи под названием Я-такой. Ведь если расширить границы восприятия, то мы сразу лишаемся образа себя, привычного как для себя, так и для других. Кажется, если кто-то вдруг не только услышит, что я говорю, или увидит мое лицо, но еще и почувствует, ощутит, как изменяется мое энергетическое состояние, то я потеряю внушаемый собой образ. Лишусь защиты. Лишусь собственной индивидуальности, которую создает мой образ себя для других и себя для себя тоже.

Страх включенности, страх раствориться передается по наследству с тех еще времен, когда человек пережил ужас своей отделенности. Когда-то возникло это осознание: вот я, а все остальное – не я. Представляете, какой ужас, сколько наших предков сошло с ума, первых-то мыслящих, не выдержав этого, пока люди научились строить защиты, вытеснение, замещение, чтобы об этом актуально не помнить.

Но есть прогрессивный способ снятия этого напряжения, этот прогрессивный способ и называется «я как пространство в пространстве». Все остальное – не я, но поскольку у пространственных объектов четко очерченных границ нет, в пространстве существуют такие связи, которые на уровне вещь – вещь не фиксируются. Если вы формируете восприятие самого себя как пространства в пространстве, то в значительной степени блокируете страх, связанный с ужасом отделенности. При этом вы ощущаете внезапный приступ свободы. Оказывается, несвобода связана с огромным количеством механизмов изоляции первичного переживания своей отделенности.

Самый прогрессивный способ в этом случае – это, используя рефлексию, перестроить восприятие самого себя. Перестроить и привыкнуть к этому, так чтобы это стало таким же само собой разумеющимся, как сейчас само собой разумеется, что Я-кукла.

Как полюбить по заданию? Очень просто. Я, пространство в пространстве, я другого человека воспринимаю как пространство в пространстве, я его впускаю в себя. Все, вот и любовь – снятие дистанции. И когда мы читаем во всяких экзотических текстах о вселенской любви, о божеской любви, мы читаем о том, как человек, воспринимая себя пространством в пространстве, в свое пространство впускает все остальное. Так возникает резонанс между субъективным и объективным – снимается противопоставление субъекта и объекта. «Когда из двух вы станете одним…»

Есть всеобщее одно на свете, во всяком случае, в нашей культуре нет другого такого, всеобщее одно – это пространство. Во всех языках мира, у всего человечества пространство – одно, а все остальное – это его объемы, вычлененные мысленно, воображением. Но само пространство как таковое – одно, это не целое, состоящее из множества частей, это простое одно.

Нет ничего проще в человеческой культуре, чем понятие «пространство». Оно одно. Все, вся Вселенная, как внутренняя, так и внешняя, находится где? В пространстве.

Парадокс состоит в том, что вся система социализации, обучения абсолютно не акцентирует внимание на этом. Потому что из этого ничего нельзя сделать. Социальная реальность – сделанная вещь. Что можно сделать из пространства? Только выгородить некоторый объем, и все.

Но рефлексия позволяет нам оперировать в пространстве и быть включенным в тот или иной объем пространства, что дает безграничные в буквальном смысле этого слова возможности для самореализации.

Вы заинтересовались искусством, формируете объем, входите в него, оглядываетесь и понимаете, что во всем этом пространстве вас привлекает живопись. Вы формируете меньший объем – живопись, включаетесь в него, входите, сливаетесь своим объемом с этим объемом, в результате при соответствующем намерении, то есть мотивации, вы можете стать художником и реализовывать себя в этом качестве. Помните дзенское понятие «мастерство без мастерства»?