Нет же, надо постоянно таскать меня за собой, как тот чемодан без ручки, который выкинуть жалко, а нести тяжело!

В общем, на первый этаж, к сестрам и их мужьям, которые должны были меня сопровождать на посиделки, я спускалась в далеко не радужном настроении. Вся четверка, разряженная в пух и прах, уже ждала меня у самого входа.

- Наша Лизетта снова не в духе, - насмешливо заметил Литар, стоявший возле своей жены.

Я только угрюмо зыркнула на него и промолчала. Гады! Все гады!

Как и в прошлый раз, ехали в двух каретах, тем же составом.

И как и в прошлый раз, ничего хорошего, вот совсем ничего, я от этого вечера не ждала. Тупые мужики, уверенные в своей неотразимости, бабы, способные только болтать о платьях и танцах, еда, после которой разносит так, что не влезаешь в дверь, - вот что меня там ожидало. Хуже всего было то, что сыновей имелось несколько. Тут одного жениха с трудом обрабатываешь и подальше отправляешь. А здесь их четверо. И бьюсь об заклад, каждый ходит как павлин и мнит из себя этакую цацу, маменькино золотце. И попробуй скажи ему, что его жестоко обманули. Сто процентов скандал устроит. Еще и сатисфакции[1] потребует. Захочет публичных извинений.

В общем, я успешно накрутила себя так, что к приезду к дому графини, буквально минут через пять-семь, готова была рвать и метать и ненавидела всех вокруг. Вот прямо-таки всех.

Литар и Райт, выйдя из карет, многозначительно переглянулись.

- Одну ее не оставлять, - так, чтобы услышала в первую очередь я, произнес Литар.

Райт кивнул, мол, принял к сведению.

Я только сильнее надулась. Нашли оружие массового поражения. А ведь всего-то и надо, что оставить меня в покое и не мешать жить своей жизнью! Глядишь, и без всякой помощи замуж выйду! За того, кого сама выберу! И счастлива буду!

Между тем мы неспешно поднялись по белым мраморным ступенькам, и дворецкий, отлично вышколенный, мгновенно открыл перед нами дверь. А затем и согнулся в поклоне, приветствуя господ аристократов.

Меня ввели внутрь, выстроившись этакой «коробочкой». Там, в холле, раздели, и моя верхняя одежда отправилась на руки к одному из слуг.

Путь домой был закрыт. На улице было сейчас не так жарко, чтобы идти даже до графской конюшни в одном платье.

Лошадей здесь держали в этаких магических помещениях, пространственных карманах. Там же помещались и кареты, и конюхи с кучером. Каждый такой карман располагался рядом с домом хозяина. И вроде не так далеко. Не больше минуты ходьбы. А простыть успею. Тело Лизетты, увы, было чересчур изнеженным.

Так что все, что теперь мне оставалось, - это сидеть в гостиной в окружении родичей и пытаться отшить очередного жениха.

[1] Получения удовлетворения за принесенные оскорбления.

23. Глава 23

Напилася я пьяна, не дойду я до дому.

Довела меня тропка дальняя

До вишневого сада.

Довела меня тропка дальняя

До вишневого сада.

Там кукушка кукует, мое сердце волнует.

Ты скажи-ка мне, расскажи-ка мне,

Где мой милый ночует.

«Напилася я пьяна»[1]

Графиня Ангелина ронт Шортская, поговаривали, в родственниках, очень дальних, имела демона. Да-да, самого настоящего. То ли пра-пра-дед он ей был, то ли дядька пятиюродный. Не суть. Был и был. Об этом только старые кумушки по гостиным судачат сейчас. Но из-за этого факта своей биографии она была чрезмерно богата (как же, точно демоны деньгами снабжали, больше ж некому) и плодовита. Шестеро детей. Две дочери и четверо сыновей. Мамочки родные, какой кошмар.

И если дочерей она без проблем выдала замуж, удачно пристроила, нашла им выгодные партии, то с сыновьями случился затык. Они не хотели жениться ни на одной из предлагаемых кандидатур. Та излишне глупа, эта сварлива, третья уродка, четвертая бедна. В общем, они у каждой предполагаемой невесты находили недочеты. И мать уже отчаялась найти им тех девушек, которые пришлись бы им по сердцу.