– Что-то случилось? На тебе лица нет.

– Случилось, но вот что, пока не знаю, но мы точно с тобой во что-то влипли.

– Не понял, что значит – влипли? И почему вместе, я только час назад с тобой познакомился, как я мог влипнуть?

– Откуда мне знать, если говорю – влипли, значит, так и есть, и во всём, что тут происходит и будет происходить, будешь виноват только ты.

Он растерялся и попытался возмутиться, но у него не вышло, потом всё-таки набрался смелости и спросил:

– Можно тогда хоть узнать, во что я ввязался, а то как-то странно получается, ты меня обвиняешь, а в чём, не говоришь.

– Да не знаю я ещё ничего, думаю только.

Он немного успокоился и начал меня разглядывать или любоваться, в принципе, я не против, и тут он заявляет:

– У тебя такой странный кулон.

– Ты про что сейчас?

– Да про твой кулон на шее.

Я потрогала, да, на мне что-то висит, сняла и уставилась, интересно, откуда он у меня, но я точно знаю, что он мой. Стала его крутить и рассматривать, будто что-то искала, и на тебе, там оказался секретик, я его открыла и опять чуть сознание не потеряла. Сразу вспомнила, что этот кулон мне мама подарила, когда я маленькая была, и наказала, чтобы я его всегда носила, что однажды он может спасти мою жизнь. Там лежали микрокарта и микрофото, стала смотреть через камеру своего телефона при увеличении, иначе не разглядеть, и сама себе говорила, это моя мама, это папа, вон Ксюха, дедушка и бабушка, и это явно не Настя. Вся моя жизнь пролетела перед глазами, я заревела, мне было страшно, я всё вспомнила, ну, или почти всё. Илья долго меня успокаивал, когда пришла в себя, сразу попросила его рассказать про свой мир и жизнь до того, как он попал в музей. Он ещё долго расспрашивал, что за музей, но приступил к рассказу, когда он закончил, я уже точно знала, что это не мой мир, ни тут, ни за пределами. Что теперь делать, как мне найти папу, сестру и маму, я не представляла.

– Так, слушай меня внимательно, – заявила я Илье, – ты не по своей воле участвуешь в очень жестоком эксперименте, тебе придётся меня слушаться во всём и подыгрывать, понял?

– Да, – кивнул он и взмолился, – отпустите меня, пожалуйста, я домой хочу, я никому про это место не расскажу, честное слово.

– Тебя тут никто не держит, – рассмеялась я, – в особенности я, ты свободен, можешь идти на все четыре стороны, только отсюда выходов нет, понятно?

Он опять кивнул и за что-то меня поблагодарил, да, видно, крыша поехала у парня, ну фиг с ним, мне нужно понять, что делать дальше, а для этого я должна вспомнить всё, что происходило с папой. Я встала и пошла к машине, Илья подлетел к ней вперёд меня, мы сели, я сказала адрес – площадь Ленина, пока ехали, вспомнила, как мама говорила, что в первый день они с папой напилась в пиццерии. Мы уже подъезжали, я сказала, где остановиться, когда вышли, Илья стал меня благодарить, что я его отпустила, я хихикнула:

– Если что, я в этой пиццерии напиваться буду.

Мы распрощались, он меня даже зачем-то поцеловал в щёчку, если честно, было приятно. Войдя, заказала себе пиццу и кружку пива, хотя помню, что в моём мире я его точно не пила, но попробовать не мешает, папа его очень любил и всегда восхищался именно музейным. Когда мне принесли заказ, и я попробовала этот напиток, сделала вывод, что у папы что-то со вкусом, это просто горький лимонад, а вот пицца вкусная. Но, честно скажу, как-то незаметно я вылакала всю эту невкусную газировку, мне стало довольно приятно, что ли, и тут вспомнила про Белку. Вот блин, как я могла про неё забыть, только она сможет мне помочь, а вот как её найти, я не знала или не помнила. Дверь открылась, вошёл Илья, я задумалась, в моём музее без отпечатка пальца войти никуда нельзя было, а тут пожалуйста. Увидев меня, он сразу подскочил и уселся рядом, я решила поинтересоваться: