Мысли его то и дело возвращались к Альбине. Интонации её дрожащего голоса, в котором слышались слёзы, до сих пор звучали в ушах.

«Что я наделал? – с раздражением думал Руслан, хмурясь в темноте. – Она же, по сути – просто балованная девчонка. Как она там, в этой луже, одна ночевать собралась? Чего, спрашивается, со мной не пошла? Гордая? Моя тачка – не для неё карета?»

Он невольно представил себе Альбину, сжавшуюся на неудобном сиденье, с покрасневшими от слез глазами, одинокую и беззащитную перед лицом надвигающейся ночи. От этой мысли становилось не по себе.

«Зачем я ей нагрубил? Допустим, она – избалованная принцесска, но в этой кошмарной погоде она не виновата. Всё дело в глупой ситуации, в которую мы оба попали! Чего выпендривается? Замерзнет там, на фиг, в своём топике!»

Он бросил взгляд на выложенные из сумки теплые вещи. Не которое время он смотрел на них, затем со вздохом снова стал надевать на себя холодную рубашку. От прикосновения мокрой ткани к телу становилось противно, а кожа покрывалась пупырышками.

Лезть под дождь снова совершенно не хотелось, но тревожное чувство, что надо как-то помочь девчонке, не покидало. Решившись, он накинул куртку на плечи, взял теплый шерстяной джемпер, спрятал его под полу и снова вышел из машины.