Чуял Петрович, что он перестанет быть губернатором, только после того, как получит известие о собственной скоропостижной и бесславной смерти, может быть в страшных судорогах. Как так? Да так, и потому такому странному явлению есть очень поучительный пример: послал губернатор из области одного налоговика в загранкомандировку на годичное обучение, опыт цивилизованный мытарский перенимать. Уехал чиновник совершенно счастливый, а жена его, во время мужниного отсутствия, ребенка здорового родила, правда очень черного. Стало быть, возникает законный вопрос: Как она могла родить ребенка, ежели благоверный точно отсутствовал и участия в детородном предприятии никак не принимал? Более того, живым из-за границы так и не вернулся. Напился, после защиты иностранного диплома, можно сказать, с большого горя – домой, видишь ли, на Родину, страшно не хотелось ему возвращаться, оттого и помер от огорчения прямо за столом в ресторане, объевшись каракатиц, виски халявного опившись. Несчастная жена получила скорбную телеграмму и стала вдовой, с лялькой на руках. А если бы она не получила этой телеграммы? Она бы так и не узнала, что стала вдовой и продолжала оставаться женой налоговика, в то время как мужа давно нет в живых!

Выходит, действительно вдовой, она может стать только в момент получения известия о смерти мужа. И не иначе.

Так как же может губернатор перестать быть губернатором, если он еще жив и телеграммы о своей отставке или смерти не получал? Кто скажет здравствующему Петровичу, что он уже усоп или должность потерял? Как быть, если между его пребыванием у власти и ее потерей нет причины изменения его губернаторского бытия, нет временного промежутка на это кошмарное изменение.

Конечно губернатор более сложный областной феномен, чем объевшийся каракатиц и опившийся виски несчастный налоговик и его продувная, веселая вдова. Их бытие социально, а бытие Петровича определяет момент власти – управление и право на это управление. С первым понятно, управляет Петрович всем и вся, будь здоров!

А вот с правом, большая накладка вышла. Злые языки в нашей области, безрассудно называющие себя оппозиционерами, часто толкуют право ей управлять, как общественный договор. Дескать, Петровича на второй срок губернаторствовать президент назначил, а жители области так не договаривались, не с президентом, не с Петровичем.

Однако сие еще больше свидетельствует, что живой губернатор не может получить известие о собственной смерти и отставке. Коли не было никакого уговора! Вот и сидит у власти Петрович много лет, в ус не дует, на собственные политические и прочие похороны деньги не откладывает, смертное в сундуке под кроватью не держит, домовину сандаловую гробовщику впрок не заказывает.

Есть правда третий момент власти – обязанности. Но коли второй, то бишь, общественный договор на отправление власти отсутствует, то какие у нашего губернатора обязанности могут быть? С него и взятки гладки. Даже президент обязанности выполнять не заставит, пока сам Петрович этого не захочет.

Придут, бывало к Петровичу ходоки от мелких политических партий, странный вопрос задают:

– Ты, что тут Петрович в кресле сидишь, да нами управляешь, но мы так не договаривались!

А губернатор усмехается:

– Хватит не по делу бухтеть, будто не знаете, что культура наша политическая еще не до конца развита – тяжкое наследие социализма, стало быть, архаичная. А потому, велика и всеобъемлюща у нас роль вождя племени. И республика у нас оттого президентская, а не парламентская. Сказал же вам ясно президент, парламентская республика для нашей страны – сущая смерть! Стало быть, власть моя важная, символическая и сакральная. Местами – Божественная. Я в глазах жителей области должен почти магическими способностями обладать: лечить на расстоянии, тучи разгонять, как Чумак, засуху и наводнения предотвращать, помечать своим мускусом новые экономические территории, да по возможности покрывать как можно больше здоровых самок, честно выполняя нацпроект по демографическому росту населения.