Надобно помнить, что вкусы и убеждения у всех жалобщиков, весьма различны, а индивидуальные колебания в этой области чрезвычайно сильны – но логика подлая у всех одна, и заключается она в том, чтобы любой ценой свалить губернатора! Пусть в столице поймут, что это логика вконец одичавшего областного человека или преступной группы лиц и осудят богоборчество с местной властью.

– Хороший проект Петрович, – одобрительно, по-приятельски, похлопал по плечу губернатора добрый министр соцразвития, – Да запоздал он, малость, языки в наших регионах давно естественным образом перемешаны чиновничьим жаргоном, административной феней, наконец. Жалобщиков мы уже итак не понимаем, а потому, президентская администрация все жалобы вам же, в регионы и спускает. С припиской «разобраться на месте по существу». Не зря же такая приписка фигурирует. Пойди, пойми это существо.

Стушевался Петрович, вроде, как оконфузился. Однако есть признаки, что все же строительство башни Петрович тайно вел. Об этом свидетельствует самая высокая географическая точка нашей области – Галичья гора, которую жители ошибочно считают памятником природы, капризом геологического периода. В пользу этого довода красноречиво свидетельствует большой каменный уступ – язык на самой ее вершине. Язык этот явно рукотворный, потому, что очень правдоподобно выглядит. Считают, что именно таким образом, Петрович отомстил столице, показав ей каменный язык. Очевидно, за обидный отказ профинансировать нужную области столпотворительную стройку.

Своих детей губернатор в строгости воспитывал, сызмальства к труду подневольному приучал, чтоб барчуками не росли, и всякий труд детей губернатора был почетен и полезен. Сын, как только в первый класс пошел, так Петрович отпрыска на работу тут же спровадил подмастерьем в прокуратуру, учиться дела шить. Важно, когда чадо после уроков без дела на улице не болтается, дурных привычек не хватает, клей не нюхает и у других мальцов мелочь на завтрак не отбирает. Не то, чтобы он сам профессию для сына такую трудную выбрал, просто, когда наследника еще лялькой в байковом конверте из роддома принесли, кто не посмотрит на него, радостно восклицали:

– Ой, как на районного прокурора похож, вылитый!

Так и сглазили. Сын смышленый оказался, основательный в жизни, в прокуратуре не всякую мелочь в работу брал, а все больше висяки и расчлененку. Конечно, как сынок подрос, высшее прокурорское образование запросто получил. В нашей области такая синекура для детей больших начальников и собственных прокурорских детей давно устроена. Прокуратура отправляет ежегодно десяток отпрысков-счастливчиков в юридическую академию по спецнабору. Причем вполне официально это делает, якобы, для прокурорской службы в области кадры готовит. Потому в наших краях нынче целые прокурорские династии вольно бытуют и окармливаются на ужас обывателю. А на прокурорских детях, известно, природа порой сильно отдыхает. Вот они истоки неважной работы прокуратуры области! Губернатор, таким образом, не сына в теплое прокурорское креслице пристраивал, а порочную, очень дурную прокурорскую наследственность свежей народной кровью разбавлял. Можно сказать родительский подвиг во имя торжества Закона совершил, пожертвовав собственным дитятей!

Дочь губернатор тоже не баловал. Она на всех школьных каникулах в турецкие бани работать ездила автостопом. И на море отдохнет, и деньги родительские сэкономит, и на славу поработает. В банях она гигиену тщательно изучала, опыта в столь полезной области медицины лихо набиралась. Петрович считал, что эта самая важная теперь в нашей сегодняшней жизни наука будет, ибо кругом ходит очень много грязных денег.