– Маринка, ты всё не замужем? Приезжай, я тебе здесь жениха найду.

Но я не ехала, были другие дела. Потом я тоже вышла замуж, родила сына, у Юльки родилась дочь. Общение прекратилось.

Найдутся люди, которые мою подругу осудят, обвинят в корыстности и аферистическом складе натуры.

Но ведь весело же было! Есть что вспомнить!

Степан Игнатьевич однажды понял, что совершенно ничего не понимает. На это открытие его натолкнул племянник Пашка, очень смышлёный подросток:

– Дядя Степан, а для чего ты всё время с соседом дядей Жорой ругаешься?

– Как это для чего?! Противный он и лицо его мне давно не нравится.

– Дядь Стёп, это называется не «для чего», а «почему».

А вот смысл-то в чём? Что ты от этих перебранок получаешь? У тебя есть какой-то план?

Степан Игнатьевич задумался и понял, что никакого плана нет. Из-за перебранок сосед Жора всё равно никуда не съедет, потому как некуда ему съезжать. Мало того, с этим Жорой можно просто почти не встречаться, ведь он всего лишь сосед по подъезду.

На другой день Степан Игнатьевич поймал себя на мысли, что так и ищет, где бы с Жорой столкнуться:

едет в лифте и думает: «Вот сейчас остановится лифт на Жоркином этаже, а я кнопку нажму и перед его носом дверь закроется.»

Кроме того, Степан Игнатьевич постоянно выглядывал в окно, не гуляет ли там Жора со своей таксой. Тогда можно быстро выбежать во двор и придраться, что с собаками во дворе гулять не надо.

«Для чего?» – снова встал вопрос.

– А потому что настроение у меня такое! – ответил сам себе Степан Игнатьевич, и тут же понял, что это опять ответ на вопрос «почему?»

Тогда мужчина снова задумался и наконец нашёл-таки ответ:

– А я когда с Жоркой поругаюсь, мне легче становится, чувствую себя лучше, а то ведь с женой Верой не поругаешься, она может и сковородкой огреть. И с тёщей не поругаешься, она и слушать не станет, а в магазин отправит, или вообще сошлёт на дачу грядки копать.

Когда в гости снова приехал племянник Пашка, Степан Игнатьевич объяснил ему свои резоны. Пашка всё сразу понял:

– А! Ну тогда понятно! Тебе бы, дядь Стёп, в интернет надо, там много с кем поругаться можно, некоторые так делают. И безопасно это к тому же.

– А что? Мысль! – решил Степан Игнатьевич и записался на компьютерные курсы.

Если встретите Степана Игнатьевича в комментаторах под любым постом на любые темы, не обижайтесь на него, ну не может же он с женой и тёщей ругаться.

Он был совсем маленький, ещё жеребёнок. Белоснежные крылья в восторге трепетали за его спиной.

– Скорее, ну скорее же, – в нетерпении поторапливал он меня. – Давай же, решайся, полетели! Тебя понравится!

Я в недоумении смотрела на Пегасика. Куда это он меня зовёт и зачем?

– Эта страна, она прекрасна! Кто хоть раз там побывает, никогда уже не сможет с ней расстаться. Попробуй, всё не так страшно!

– Но я никогда об этом даже не думала. Разве я смогу? Ты вон, какой маленький, а я…

– Не бойся, мы, Пегасы, очень быстро растём под хорошими всадниками, как только почувствуем запах страны Поэзии.

Я с осторожностью забралась на спинку моего Пегасика, и мы полетели.

Страна, о которой говорил Пегас, была огромна. Там было всё: прекрасные долины, покрытые шёлковой травой, бурные, стремительно текущие с отрогов высоченных гор реки, радуга после дождя, птицы, поющие о любви и расставании, бегали весёлые, смеющиеся дети, жили старики, с достоинством несущие свои седины, воины, идущие на смерть за правое дело. Всего просто невозможно перечислить.