Конечно, в ее Королевстве были реки и озера, и они гнали водами какие-то дела. Но Королева отправилась вверх по течению, их разбирать. Их было немного, иногда они прятались на дно, потом поднимались. Здесь ей на помощь пришли бобры – разбирать мусор и строить плотину.

Они выбрасывали мусор на берег и прибегали зайцы, и под присмотром разбирали, что действительно мусор, и его нужно вывезти, а что – привести в порядок и пристроить к делу.

Глаза боятся, как известно, а руки делают. Да к тому же, не только ее, королевские руки, а множество рук всей команды. Они как будто ждали, что Хозяйка вернет им свое внимание, и работа спорилась быстро и весело. Была прекрасная погода, Королева получала всю необходимую, порой, неожиданную помощь.

Отлаживались процессы, менялось устройство. Королева была увлечена делами Королевства и ей было неважно, что говорят за его пределами.

Сперва это всем не понравилось – ведь они тоже столкнулись лицом к лицу со своими заботами. А Королеву было не дозваться. Потом пошли сплетни – видать, у нее совсем плохи дела, раз она не выходит в свет. Но именно в это время стали доходить до сплетников обрывочные сведения, что ее Королевство, которое и до этого удивляла слаженность, теперь просто блистает порядком, жизнью, оттуда приезжают взволнованные путники, и рассказывают о чудесах.

Но с завистью не так то легко бороться – теперь пошли сплетни, что она больна и очень плохо выглядит. Ведь подумайте только – у бедняжки белки, зайцы и бобры вкалывают. Видать, самой-то не под силу стало…

Королеву забавляли эти слухи, которые ей привозили путники. Но выходить в свет требовало ее Королевское достоинство. Она заглянула в зеркало критически – и была удивлена увиденным. Конечно, она себя прекрасно чувствовала – и размеренность жизни, и помощь, и свежий воздух родных лесов, чистая вода рек и озер делали свое дело. Она ощущала, что ушла раздражительность и вечная усталость, что настроение выровнялось и улучшилось. Но она и представить не могла, что все это найдет отражение на лице.

Стала свежей кожа, ушли лишние морщинки, глаза светились глубоким спокойствием, жизнелюбием и весь облик светился царственностью и здоровьем. Как будто пришло обновление.

Наряжаясь и собираясь на выход, она поймала себя на мысли, что никогда не испытывала от этого процесса такой радости. Она была прекрасна и знала об этом.

В свете ее появление было встречено настороженно. Теперь это была Королева, хозяйка собственного королевства, с ее Королевским достоинством, а не всеобщая помощница и советчица. Весь ее облик, начиная с отрешенного взгляда, говорил о том, что она не станет больше погружаться в решение чужих проблем. Даже как то странно было сознавать, что когда-то именно она этим занималась. Это было что-то настолько неуловимое, что держало дистанцию уже независимо от ее настроения, мыслей и желаний. Это что-то заставляло замолчать перешептывание, делало все попытки ее оценивать несостоятельными.

Это многих раздражало. Но против этого было невозможно бороться. «Высокомерная выскочка» сперва кто-то попытался бросить ей вслед. На него посмотрели удивленно – здесь не было надменности, унижающей остальных. В конце концов, здесь все благородных кровей. А было Королевское достоинство, настолько же прекрасное, сколь неоспоримое, не требующее чьего-то признания.