Трон короля подземного мира растворяется в темноте, подёрнутой сине-зелёными огнями.

– Ты! Просто! Идиот! – орёт лисица не своим голосом прямо Тэуну в лицо. Вместе с пульгэ их выкинуло из коридоров подземного мира обратно на пустырь стройплощадки. Пёс крутится вокруг Тэуна, пока лиса давит шпилькой зеркало-проводник. Стекло хрустит под её каблуком, но противный звук заглушается криком этой взбешённой женщины.

– Послушай…те, – икает от неожиданности Тэун, – я же не знал, что вы отправляетесь на свиданку с самим королём демонов…

Лиса замирает с распахнутым ртом, на клыках блестит слюна. Ох, она даже в своей ярости прекрасна, ещё красивее выглядит. Может, поцеловаться прямо сейчас? Вдруг это оглушит её настолько, что кричать она перестанет?

– Он не король демонов, – говорит лисица, стопоря Тэуну все его коварные планы. – И я не на свидание к нему явилась, а ты… ты…

«Ага, так они не пара. Ну, хоть что-то хорошее из своей шпионской вылазки вынес».

– Тогда кто он? – переводит он тему. На часах Тэуна три ночи, и в такое время, даже если они стоят посреди пустыря, шуметь в его районе нельзя. Лиса, должно быть, тоже это понимает и отвечает уже спокойнее:

– Тангун. Бог всех корейских монстров. Бог, понимаешь, тупое ты создание!

– Болезный какой-то бог, – не впечатляется Тэун. – И что? Он же меня не убил.

– А мог бы! – снова взрывается лиса. – Ты даже не представляешь, в какой опасности мог оказаться, если бы он… Руки убери! Куда потащил, остолоп?!

– В тихое место, – проговаривает Тэун сквозь зубы и тянет лисицу со стройки. – Пойдём… те ко мне домой, хорошо? Там и поговорим.

– Никуда я не пойду с тобой, идиотом, – отмахивается лиса.

«Харин, её зовут Харин», – вспоминает Тэун с удовольствием. Самое важное, что он узнал в подземном мире, где ему грозила жестокая смерть и другие увеселительные мероприятия – это имя лисицы.

– Хорошо, не ко мне домой, – соглашается Тэун. – К вам, да? Где вы живёте? Я провожу, заодно послушаю про вашего бога.

Харин вырывает локоть из его пальцев, когда оказывается на прилежащей к широкому проспекту улице. Останавливается, смотрит на Тэуна снизу вверх. Всё-таки, отмечает он, эта красивая женщина не такая уж и высокая, даже на каблуках. Ниже него на голову и злющая до одурения.

Просто мечта.

– Ты должен испугаться, – припечатывает вдруг она и вздыхает. Харин стягивает с волос резинку, и те рассыпаются по её плечам ярко-рыжей волной – настоящий огонь в ночи, искрящийся в жёлтом свете уличных фонарей. У Тэуна на миг замирает сердце.

– Я должен… Что, простите, что?

– Испугаться, – повторяет Харин с нажимом. – Нормальные люди боятся нечисти, страх должен вас останавливать от подобного рода глупостей, а ты, дурнина семифутовая, попёрся за мной, будто сталкер. Великие Звери, что у тебя в голове вместо мозгов?

– Вы, – не задумавшись, отвечает Тэун. Харин трясёт головой.

– Придурок. Балбес. Почему ты не боишься?

Тэун беззаботно пожимает плечами.

– У меня атараксия.

– Что за болезнь? Прямые извилины?

– Нет, – Тэун вздыхает и трёт шею раненой рукой. Морщится, когда рану задевают отросшие волосы. – В практической психологии это означает отсутствие страха.

Харин моргает пару раз, прежде чем до неё доходит. Но, как и многие люди в жизни Тэуна, понимает его диагноз по-своему.

– Значит, ты бесстрашный идиот. Кто бы сомневался. На Гриффиндоре бы учился, небось.

– Что, так заметно? – улыбается Тэун, и Харин шикает.

– Это не комплимент, дурень. Покажи руку.

От неожиданного приказа Тэун тормозит, и Харин хватает его за запястье, не спрашивая. У неё обе руки чистые, ни царапины от осколка не осталось. Должно быть, на теле кумихо всё заживает, как на собаке. Сравнение ей не понравится, если Тэун о нём вслух заговорит.