– Денег не прошу, – говорит она, – живи так. О, вон за тобой дружок бежит, спотыкается.

Она кивает Тэуну за спину, но он не оборачивается. Мысли заклинило, будто сознание выдало синий экран. Тэун не сводит глаз с девушки.

– А можно… – заикаясь, выдавливает он. Рыжая уже поднимается на ноги и отряхивает юбку и голые ноги. Длиннющие… Если Тэун потянется вперёд хоть немного, то коснётся губами её коленок. – Можно ваш телефон взять?

Девушка смотрит на Тэуна сверху вниз, как на идиота.

– Зачем?

– На свидание хочу вас позвать, – выдаёт он. – Можно?

Девушка снова усмехается.

– Смешной ты. Позже увидимся.

И она уходит, вильнув перед Тэуном четырьмя лисьими хвостами. Те светятся изнутри, сквозь них Тэун видит пирс и беспокойную морскую гладь.

– Тэун, идиот! – Юнсу падает рядом на гальку и толкает в плечо рукой. Тэун не реагирует. – Ты что за представление устроил? У меня чуть сердце не остановилось от страха!

– Эй, – тянет Тэун, – ты тоже её видишь, да?

– Кого? Твою путёвку в бессрочный отпуск или увольнение по собственному? Вижу отчётливо, идиот ты безмозглый!

– Девушку.

Тут наконец Юнсу замирает и смотрит в ту же сторону, куда и Тэун. Рыжей лисицы на горизонте уже не видно, как и её хвостов. Ладно, может, хвосты-то как раз Тэун себе напридумывал. Вода в мозг залилась, вот его и плющит.

Не могла же его настоящая лиса из моря вытащить, верно?..

– Там нет никого, – говорит Юнсу и со вздохом возвращается взглядом к Тэуну. – Русалку увидел?

Тэун кивает.

– Почти. Лисицу.

– А-га, – поддакивает Юнсу очень знакомым Тэуну тоном: напарник включает психиатра всякий раз, когда, по его мнению, Тэун переходит границы адекватности. «С безумцами лучше не спорить, с любой чушью следует соглашаться, пока везёшь их в больницу» – и всё такое…

– Я серьёзно, – говорит Тэун.

– Да, как и прошлой ночью, точно, – гнёт своё Юнсу и подаёт ему руку. – Поднимайся, тебе надо просохнуть, принц Эрик.

Вдвоём они медленно бредут вдоль берега, и Тэун молчит, давая Юнсу выговориться. Он испугался, похоже, на несколько лет вперёд и не затыкается теперь, вываливая на виновника своих бед все тревоги.

Ехать в Хансон Тэуну в его нынешнем состоянии нельзя, и Юнсу предлагает просушить одежду в ближайшем мотеле.

– Нас и так за любовников принимают, – ворчит Тэун, осматривая людные улицы, растянувшиеся вдоль залива. Юнсу отмахивается.

– Во-первых, тут никого из наших нет. Во-вторых, я тебя в мокрой одежде в машину не посажу. И я есть хочу.

– Я тоже! – вспоминает Тэун.

– Вот видишь, я прав.

Юнсу ведёт Тэуна в первый попавшийся мотель и расспрашивает хозяина, где можно поесть что-то не из морепродуктов. Пока он решает вопросы, Тэун следит за улицей. Куда запропастилась эта лисица? И след простыл. Если она ему действительно привиделась, то как Тэун из моря выбрался? Он сознание потерял, абсолютно точно!

Да и челюсть болит, зарядила эта рыжая Тэуну знатно.

Он хмыкает, потирая подбородок. Что за женщина!..

– Такой довольный, будто дело раскрыл, – замечает Юнсу и толкает Тэуна в коридор мотеля, позвякивая ключами от номера.

– Нет, но это сейчас не важно.

– Для детектива Квана есть что-то важнее дела? – икает Юнсу.

– Ты не поверишь…

– Не поверю чему? – Юнсу отпирает дверь, заталкивает Тэуна в комнату. – Раздевайся, суши вещи, а я пока… Не знаю, еды нам найду.

Перед тем как уйти, он окидывает напарника внимательным взглядом. Встревоженным.

– Что? Брось, я в порядке, полном! – Тэун машет руками. – Ну, гляди, жив, цел, орёл!

– Поэтому с пирсов прыгаешь, птица вольная? – язвит Юнсу и наконец уходит из номера.

Тэун плюхается на кровать – с покрывала поднимается в воздух облако пыли – и скидывает насквозь промокшие кроссовки. Пока он раздевается, чтобы принять душ и согреться, с трудом заработавшие мозги начинают прокручивать в памяти все события, начиная со вчерашней ночи у реки Ханган.