Почему былая нежность —
Голубая шеи снежность,
Запылав во сне огнём,
Следом став в ночи кровавым,
Вулканическою лавой
Даже видится мне днём?
Не найду на то ответа…
Не границу ль тьмы и света
Обозначил странный сон?
Или дьявольские речи
Покрывают краской плечи
Дам, в которых бес влюблён?
Октябрь1998г.
ИЗ БУЛГАКОВСКИХ ВЫЧУРНЫХ СКАЗОК
Из булгаковских вычурных сказок
Пробираюсь тропой беглеца,
Нарушая державный порядок,
Прихватив роковых три яйца.
Сей, скажу я вам, странный подарок
Преподнёс себе вовсе не зря:
Роковое яйцо – не огарок,
Из него… народится змея.
В ней наивность Адама и Евы,
Свет в потёмках зажжённой свечи,
Целомудренность старенькой девы
И тепло не остылой печи.
Ну, а если вдруг страус проклюнет
Скорлупу рокового яйца? —
Не верблюд он и, знаю, не плюнет
В изумлённое эхо лица…
Но беда в том, что может родиться
Из такого яйца крокодил;
А коль это, к несчастью, случится, —
Для спасенья достанет ли сил?
Потерял я былую беспечность
И часами не сплю по ночам: —
То легко уношусь в бесконечность, —
То привязаны гири к ногам.
И, устав от неясных сомнений,
От угроз рокового яйца,
Исцарапан колючками терний,
Разыщу ли начало кольца?
Вновь из мира булгаковских сказок
Прочь тропою спешу беглеца,
Нарушая державный порядок,
Не разбив роковых три яйца.
Апрель 1999г. – Апрель 2018г.
«Из будней сбежав, как из плена…»
Из будней сбежав, как из плена,
Живу нынче в странном краю,
Где время сомкнуло колени,
Невинность скрывая свою;
Где грусть неразгаданной тайной
Маячит у звёзд на виду,
А рядом со звёздочкой крайней
Припрятала горе-беду.
Стараюсь дорогой неблизкой
То горе-беду обойти,
Но звёздочек-капелек низка
Ведёт по лихому пути.
И нитями вечных сомнений
Сплетается кружево звёзд,
Мелькая неясною тенью,
Скрывая наивности гроздь.
Май 1999г.
СНЫ…
Мне давно не снятся сны,
И не корчат тени рожи
То бессмысленно смешны,
То… на чудища похожи.
Сон – фантазия, не явь…
В нём, известно, все – герои:
Одолеют море вплавь,
Потрясут страны устои.
Но, случается, во сне
Сердце вдруг в груди заноет,
И неслышно боль во мне
Потайную дверь откроет.
С обнажённою душой
Жду я, молча, приговора…
Всё, что было, то со мной,
И об этом… нету спора.
Но зачем к моим грехам
Льнут всегда грехи чужие,
Словно к ручкам светских дам
Ловеласы пожилые?
Почему ж былые сны
Не являются мне боле?.. —
Разменяв на ночи дни,
Перепутали, знать роли…
Май 1999г. – Июнь 2017г.
«Давно известна формула крутая…»
Давно известна формула крутая:
«Безумен век наш… Ох, безумен век»…
Блуждая у ворот забытых Рая
(Как будто обегая жизни трек),
Терзаю мысль, направо и налево
Швыряя полупьяные слова,
И правду-матку гну, чтоб мысль во гневе
К утру не засыпала, как сова.
Слов наломав в бескомпромиссной драке,
Обломков подобрал лишь полкулька:
На снежном поле сладко стынут маки,
Угрелся эдельвейс у камелька;
И замерла на дальнем полустанке
Ночная мысль, как женская слеза…
«Темно и глухо стало, словно в танке»,
На миг ослепли льстивые глаза…
В абракадабре этой скрыто… нечто
Потустороннее, чем бредила душа…
Уж обнажённым видя, критик, меч твой,
Жду казни тяжкой я, испуган, не дыша…
Надеюсь, правда, и на снисхожденье… —
Уверен, сыщешь смысл в сиих стихах
И в нарочитом слов нагроможденье
Уловишь мой невымышленный страх…
Октябрь 1999г.
«Пытаюсь уловить чреду ассоциаций…»
Пытаюсь уловить чреду ассоциаций
Как мыслей поворот, растерянность пера,
Когда, не избежав бесчисленных новаций,
Устав, как после сна, себе шепчу: «Ура!..»
Бежала мысль сперва
(Я помню это точно)
От формы цифры два
(Я с ней знаком заочно)
К хитрейшей лемнискате
(Иль вечности спирали)…
И вдруг, скользнув по скату,
В кусок свернулась стали.
Конечно же в клинок
Её перековали…
Но тут же вырос клок