Первое время Лираэль недоумевала, зачем призывают столь многих; и удивлялась еще больше, когда некоторые из них возвращались спустя всего-то несколько часов или дней, вместо привычного девятидневного срока, благодаря которому Стража и получила свое название. Поначалу девушка думала, что это какая-то особенность библиотеки: из нее призывают сразу многих – и не на полный срок. Но Лираэль не хотелось никого спрашивать, так что ответ она получила не скоро, случайно услышав разговор двух вторых помощниц библиотекаря в переплетной.

– Девяносто восемь – это, конечно, замечательно. Но дойти до ста девяноста шести – и потом еще до семисот восьмидесяти четырех, как вчера, – это чушь несусветная! – рассуждала одна из вторых помощниц. – Ну то есть да, мы все-таки поместились в Обсерваторию. Но теперь поговаривают о пятнадцати – шестидесяти восьми, – а ведь это почти все, кто есть, если не ошибаюсь! И ведь оттого, что Стража становится многочисленнее, работает она, похоже, ничуть не лучше, чем обычный состав из сорока девяти. Я, например, особой разницы не вижу.

– Что до меня, так я не против, – отозвалась другая, аккуратно пропитывая клеем переплет потрепанной книги. – Приятно в кои-то веки отвлечься от повседневной рутины, и, по крайней мере, более многочисленная Стража и заканчивается быстрее. Но до чего же утомительно, когда надо сосредоточиться на каком-то месте, где мы ничего не провидим. И почему только большие шишки никак не смирятся с тем, что никто ничего не провидит вокруг того дурацкого озера, и не оставят наконец это безнадежное занятие?

– Потому что все не так просто, – раздался строгий голос заместительницы. Она накинулась на помощниц, как громадная белая кошка на двух аппетитных мышек. – Все варианты возможного будущего связаны между собою. Не уметь провидеть, где начинается будущее, – это серьезная проблема. Пора бы вам и знать такие вещи – равно как и то, что нечего трепать языком о делах Стражи!

Договорив, заместительница обвела свирепым взглядом всех присутствующих. Но Лираэль, даже спрятавшись за громадным книжным прессом, почувствовала: взгляд этот адресован персонально ей. В конце концов, все прочие до единой – полноправные Клэйры и могут быть избраны в Девятидневную Стражу.

Щеки девушки вспыхнули от смущения и стыда. Она изо всех сил налегла на массивные бронзовые рукояти винта, все туже обжимая книгу между пластинами пресса. Постепенно разговоры в мастерской возобновились, но Лираэль ни на что не обращала внимания, сосредоточившись лишь на своей работе.

Однако именно в этот момент она твердо решилась пробудить дремлющую магию браслета и воспользоваться уже созданным заклинанием, чтобы скрыть сияние лишних изумрудов.

Может, в Обсерваторию ее и не зовут и в Стражу она не входит, зато она досконально исследует библиотеку!

Даже пробудив дополнительные заклинания в своем браслете, Лираэль обнаружила, что обследовать отделы, официально для нее закрытые, не так-то просто. То работы было невпроворот, то вокруг слишком много других библиотекарей. После первых двух неудач – когда ее с неистово бьющимся сердцем едва не застукали у запретных дверей – Лираэль решила отложить свои изыскания до тех пор, пока народу вокруг не поубавится или не появится возможность незаметно сбежать с работы.

Первый по-настоящему удобный случай подвернулся только пять месяцев спустя после того, как она надела желтый жилет третьей помощницы. Девушка сортировала в читальном зале книги и передавала их фантомам, чтобы те разнесли тома по местам; а фантомы теснились вокруг нее – из-под балахонов виднелись лишь призрачные, исчерченные знаками Хартии руки. Эти фантомы были совсем простенькими, высшими функциями не обладали, но работу свою просто обожали. Лираэль они нравились: они не нуждались в разговорах и вопросов не задавали. Она просто отдавала нужные книги соответствующему фантому, а он забирал их в свой отдел и ставил на полку в хранилище.