«Государь, я сделаю все, что смогу», – пообещал Эйлас.
«Можете на меня положиться!» – эхом отозвался Трюэн.
Король Гранис кивнул: «Хорошо: ничего другого я не ожидал. Зарубите на носу, что на всем протяжении этого плавания вы подчиняетесь капитану, сэру Фэймету. Внимательно слушайте его и перенимайте его бесценный опыт. Он не нуждается в ваших советах – будьте добры, держите свои мнения и замечания при себе, пока капитан сам не предложит вам их высказать. По сути дела, в этом плавании вам надлежит забыть о том, что вы – высокородные принцы, и вести себя подобно кадетам, неопытным новичкам, прилежно приобретающим необходимые знания».
Трюэн недовольно буркнул: «Не могу не подчиниться королевской воле. Тем не менее, у меня сложилось впечатление…»
«Замени его другими впечатлениями. А ты, Эйлас, что скажешь?»
Эйлас не мог удержаться от ухмылки: «Прекрасно вас понимаю, государь. Постараюсь учиться со всем возможным прилежанием».
«Превосходно. А теперь, пока я тут совещаюсь с сэром Фэйметом, идите прогуляйтесь по палубе».
Глава 9
В холодном и неподвижном предрассветном воздухе море отражало лимонно-желтые, жемчужные и абрикосовые тона восточной части небосклона. Подталкиваемый слаженными движениями длинных весел, из устья Бешеной реки выскользнул черный корабль «Смаадра». В миле от берега гребцы сложили весла. Подняли реи, туго натянули паруса, установили бакштаги. С восходом солнца подул свежий бриз; корабль тихо и быстро поплыл на восток, и вскоре Тройсинет превратился в тень на горизонте.
Эйласу надоело общество Трюэна; он прошел как можно дальше вперед, к самому бушприту, но Трюэн направился туда же и воспользовался случаем, чтобы объяснить кузену, как работают носовые катапульты. Эйлас слушал с вежливым безразличием: в отношениях с Трюэном раздражение и нетерпение не давали положительных результатов.
«По сути дела, это просто чудовищной величины арбалеты, – бубнил Трюэн назидательным тоном мастера, преподающего заветные тайны искусства несмышленому ученику. – Их дальнобойность достигает двухсот ярдов, хотя точность попадания существенно снижается, если корабль движется. Упругий элемент состоит из перемежающихся слоев стали, золы и граба; он собирается и склеивается специалистами, применяющими засекреченные методы. Катапульты позволяют метать гарпуны, камни и зажигательные снаряды; они чрезвычайно эффективны. В конечном счете, если потребуется – я лично за этим прослежу – мы построим флот из сотни таких кораблей; каждый будет вооружен десятью катапультами, еще крупнее. Понадобятся также суда снабжения и флагманский корабль адмирала, с надлежащими удобствами. Меня возмущает моя каюта на „Смаадре“! Нелепая тесная нора, не подобающая персоне моего ранга!» Трюэна постоянно раздражала отведенная ему каморка на корме. Эйлас занимал такую же каморку напротив, а в более просторной каюте между ними разместился капитан, сэр Фэймет.
Эйлас ответил с нарочитой серьезностью: «Может быть, сэр Фэймет согласится поменяться с тобой каютами, если ты приведешь достаточно убедительные доводы».
Трюэн только сплюнул за борт; он считал насмешки Эйласа неуместно язвительными. На протяжении всего оставшегося дня наследник тройского престола хранил молчание.
В закатных сумерках ветер унялся, и наступил почти полный штиль. Сэр Фэймет, Трюэн и Эйлас ужинали за столом на палубе, рядом с капитанской каютой, под высоким бронзовым гакабортным фонарем. Налив себе красного вина из кувшина, капитан наконец нарушил молчание.
«Так что же, – спросил он почти добродушно, – как вам нравится наше плавание?»