Белая армия на параде победы в Хельсинки 16 мая 1918 года. Генерал Маннергейм и его штаб верхом на лошадях принимают парад у памятника Рунебергу. Фотограф Гуннар Лённквист

Окончательно убедившись, что военная интервенция Швеции не состоится, посол Грипенберг в надлежащей форме направил доклад сенату в Васе, однако оттуда никаких инструкций не последовало. После этого Грипенберг связался с нашим послом в Берлине, государственным советником Эдвардом Хьелтом, и призвал его обратиться с соответствующим предложением к немцам. Грипенберг совершенно верно понял намерения сената. Эти намерения подтверждает и тот факт, что в те же самые дни сенатор Ренвалл направил письмо одному нашему представителю в Берлине и уполномочил его «выяснить, заинтересована ли Германия срочно помочь нам силой оружия». Ко всему прочему, 14 февраля Генеральный штаб Германии, основываясь на просьбе сената от декабря 1917 года о военной помощи, предложил нашему послу подтвердить эту просьбу. Подтверждение было передано в Генеральный штаб, и 21 февраля Хьелту сообщили, что просьба сената одобрена. Сенат получил это известие с курьером, прибывшим в Васу 2 марта, а до меня новость дошла только 3 марта. Дипломатическое сообщение в то время было крайне неспешным.

В связи с этими датами можно вспомнить, что мирные переговоры между Германией и Россией в Брест-Литовске были прерваны 11 февраля, а заключенное ранее перемирие разорвано через неделю после этой даты. Поскольку Германия была теперь свободна в своих действиях на востоке, она начала новое наступление в Прибалтике. В течение недели немецкие войска оккупировали Эстонию. В новой политической и стратегической обстановке Германии, конечно же, было выгодно принять участие в финских делах. Ей было необходимо как можно скорее подписать мирный договор, чтобы воспрепятствовать образованию нового восточного фронта из тех войск, которые страны Антанты собирались послать в Мурманск. Поэтому интервенция в Финляндии, как вспоминает в своих мемуарах фон Людендорф, была полностью в интересах Германии.

3 апреля в Ханко высадилась немецкая Балтийская дивизия под командованием генерал-майора графа фон дер Гольца. Прибыла и бригада полковника фон Бранденштайна, которая, в соответствии с решением германского военного руководства, переправилась на кораблях из Таллина и 7 апреля расположилась в Ловисе.

Поскольку существовала опасность, что в столице может произойти кровопролитие и будут потеряны промышленные и культурные ценности, я приказал Балтийской дивизии отправиться туда. Части неприятеля ей почти не встретились, произошло лишь несколько незначительных стычек с небольшими воинскими группами, и 11 апреля немцы уже подошли к Хельсинки.

Как только в столице стало известно о прибытии немцев, мятежное правительство и диктатор-главнокомандующий Маннер со своим штабом перебрались в Выборг. Революционные матросы российского Балтийского флота, в соответствии с соглашением между Россией и Германией, подписанным 5 апреля, покинули Хельсинки. Оборонять столицу остались лишь красногвардейцы, которых собственное руководство бросило на произвол судьбы. 12 апреля при поддержке отрядов шюцкора, находившихся в городе, немцы вошли в Хельсинки, а 14 апреля город был полностью освобожден.

Отступающие войска красных были зажаты в узком пространстве между Лахти и Ламми. Довольно скоро мятежники поняли, что из окружения им не выбраться. С севера подошла Западная армия, с юга – Балтийская дивизия, на востоке дорогу перекрывала героическая бригада полковника фон Бранденштайна. Окруженные войска пытались вырваться из кольца. Но, хотя они и продемонстрировали отчаянную храбрость и презрение к смерти, все их попытки были обречены на провал. Войска красных были разобщены, у них отсутствовало единое командование. Бои продолжались еще несколько дней, и 2 мая мятежники сложили оружие. Мы взяли в плен две тысячи человек. В наши руки попали также несколько тысяч безоружных людей. Поддавшись пропаганде красных агитаторов, они – с лошадьми, повозками и награбленным имуществом – присоединились к войскам, пытавшимся пробиться в советский рай. В качестве военных трофеев мы захватили 50 орудий и 200 пулеметов…