– Вадим, как ты не понимаешь, этот дом – наше родовое гнездо. Ты же знал, что я хочу до последнего жить здесь. Мне не нужны деньги, – отвечал отец.

Сергей Петрович тяжело вздохнул и продолжил:

– Август стал для меня роковым. Я улетел на море, а когда вернулся, был шокирован поступком сына. Вадим действовал быстро и решительно. Воспользовался моим отсутствием и отключил в доме газ, воду. Демонтировал и вывез газовую плиту, умывальник. Сменил замки. Выставил во двор мои вещи, мебель, которые пришли в негодность от осенних дождей. Сейчас приближается зима, а в доме по-прежнему нет отопления, и сын, как владелец, отказывается подключать газ. Я же не собственник и сделать это самостоятельно не могу. Немыслимо, но факт – сын обманул меня, воспользовался моей добротой.

Сергей Петрович настаивал на оспаривании договора дарения и признании его недействительным через суд.

Внимательно выслушав доводы, адвокат разъяснила:

– Вы оба желали заключить договор и подписали его добровольно. Никто никого не принуждал и не убеждал. Поэтому признать договор дарения недействительным по причине того, что сын вас обманул либо ввел в заблуждение до подписания договора дарения, невозможно.

Тогда, по совету адвоката, Сергей Петрович решил попробовать еще раз договориться с сыном. Он отправил ему письмо и потребовал в течение недели восстановить в доме газ и воду. А также попросил возместить стоимость испорченного имущества.

– И если он мне откажет либо проигнорирует требования, пойду в суд. Другого выхода я не вижу, – обозначил свою позицию мужчина.

Время шло быстро, наступали холода. Ситуация не менялась, Сергей Петрович не мог жить в доме, снимал временное жилье. Вадим отказался восстанавливать газ и воду. Последующий судебный спор не разрешил проблему. Сын продолжал настаивать на своем, а в суде обвинял во всем отца:

– Я не имею никакого отношения к отключениям, это сделал сам отец. Желает он восстановить газ, пускай сам и подключает, – неустанно повторял Вадим.

Допросили представителей службы межрайгаза. Они подтвердили, что отключили газ по заявлению собственника дома.

Услышав это, Вадим тут же придумал новую версию:

– Да, я подавал заявление, потому что газовая плита в доме была старая и грозила выйти из строя. Чтобы не взлететь на воздух, я и попросил газовиков временно прекратить подачу газа. Но к плите я никакого отношения не имею. Плиту мне никто не дарил. Чья плита, тот пусть и покупает новую, – хамски парировал ответчик.

– В таком случае, – сообщила адвокат, обращаясь к Вадиму, – мы поставим вопрос о расторжении договора дарения. Вот документы на плиту, срок ее использования не истек. Да и газовики не подтверждают вашу версию. Вы забываете, при заключении договора дарения отец рассчитывал на сохранение своего права проживать и пользоваться домом, который подарил вам. Это прописано в договоре. И вы нарушили это существенное условие[8]. Вы сделали все, чтобы проживание там Сергея Петровича стало невозможным. Наступил отопительный сезон, а в доме нет газа и воды.

Иск о расторжении договора дарения подали. Спор в суде закончился поздней зимой. Сын так и не установил газовую плиту, не обратился с заявлением в городские службы о подключении воды и газа. Да и требования в целом не признал.

По решению суда договор дарения все-таки расторгли, и Сергей Петрович вернул дом. Однако он не смог сразу зарегистрировать переход права собственности на недвижимость. Вадим обжаловал решение суда, и оно не вступило в законную силу.

Пока дело рассматривали в кассационной инстанции, воды и газа в доме не было. Подключить их по-прежнему могли только по заявлению сына.