Нике я всегда рада и в последнее время меня здорово грызла совесть, что я совсем забросила наше общение. От души благодарна этой случайной встрече с давней университетской подругой.

Сначала подружились еще в музыкальной школе, где вместе занимались скрипкой. А потом обе поступили на факультет политологии.

Заказанный зеленый чай приносят почти сразу. Мой любимый, молочный улун в стеклянном чайнике, на подставке с греющей свечей.

– Можно сразу вопрос? – без особых церемоний приступает Ника на правах подруги.

– Давай, – улыбаюсь как можно беззаботней, точно зная, о чем она спросит.

– Как у тебя с Гаршиным? Вроде собирались сыграть свадьбу? Или что-то путаю.

Невесело усмехаюсь. Сергей Гаршин раньше был клиентом Ники, она руководила его предвыборной кампанией. И именно там я с ним и встретилась снова.

Так и возобновилось мое с ним общение, до этого прерванное по непонятным причинам на несколько лет.

Тактично не вмешиваясь в мой выбор, Ника иногда все же осторожно высказывалась против него.

– А все отлично, – рублю с плеча, – мы с ним расстались. В смысле – я помолвку разорвала. Как раз вчера. Так что, теперь только недолгое деловое сотрудничество. Да и тут решили разойтись. Он так решил, но я не против. С самого начала не стоило во все это влезать. В смысле – в отношения с ним.

Ника внимательно слушает мою тираду и разливает чай в маленькие чашки.

– Тин, на самом деле, я рада за тебя. Это хорошее решение.

Ухмыляюсь.

Обе тонко обходим тот момент, что Ника была права и мы с Гаршиным изначально – не пара.

Первый глоток чая – всегда особенный, волшебный. Наполняющий силой и ощущением безопасности. Отпиваю немного улуна и чувствую, как во мне снова появляется жажда жизни.

А может быть на меня так действует компания подруги и платье мечты, лежащее рядом со мной, на кожаном диванчике.

– А как в целом со «Скорпионом»? Если ничего не путаю, вы должны были его запускать на рынок еще месяц назад. Решили подождать до Нового года и уже – после праздников?

– Да тут весь вопрос упирается в деньги. Финансирование застопорилось. Гаршин этим должен был заниматься, но вечно случались непонятные пробуксовки.

– Ой, сейчас с этим непросто. У самой дурдом со спонсированием избирательных кампаний. Все, как с ума посходили. На кону депутатский мандат, а потратить на выборы готовы от силы три копейки, – мгновенно соглашается Ника.

– Да. Что-то странное сейчас везде. Но видимо, под конец, Гаршин решил мне сделать подарок. Что-то вроде эффектного увольнения. Нашел заинтересованное лицо и даже договорился с ним.

От удивления у Ники округляются глаза.

– Интересно. Тусовка маленькая, все венчурные инвесторы уже известны. У нас в регионе новый игрок?

Загадочно улыбаюсь. Понимаю, сейчас начнется…

– Тина, не томи. Имя – в студию.

– Яша, выдерживаю легкую паузу, – Самбурский.

Ника поперхивается теплым улуном, пытаясь прокашляться от такой новости.

– Яго? – осипшим шепотом выдавливает она, – ты в своем уме? Мало тебе было, чем тогда едва все не закончилось. Тина, или это изощренная попытка самоубийства, или я уже не знаю, как и назвать.

– Второй вариант, видимо… – горько хмыкаю и отпиваю глоток чая.

Ника неодобрительно качает головой и хмурится. Внезапно, словно что-то вспоминает и ее взгляд заметно теплеет.

– Говорят, он вернулся. Вы виделись?

Сердце моментально оживляется и бешено отплясывает безумный чардаш. Понимаю, что Ника сейчас имеет ввиду Метелина.

В моем личном аду для Ромы – дежурный, персональный столик

– Нет, – отрезаю слишком поспешно и резко, – мне до него нет дела. Мало ли, ну вернулся и что? Не обязательно же, ради меня. Море у нас красивое, вот и вернулся.