Кстати, насчет удобств. Под навесом имелась пристройка, где были душ и туалет. Улучшенной планировки – в разных кабинках.

Смыв туалета представлял собой наклонное отверстие, которое выходило из каменного сифона, наверное, где-то с другой стороны горы. Вот так идешь себе идешь, поглядывая на небо и любуясь природой, а тебе письмо… Даже правильнее будет сказать, посылка.

Зато не было запаха.

И ничего нельзя было ронять в очко – вероятность возврата равнялась нулю.

Вода бралась из бака, в который попадала от ручейка, стекавшего сверху. Позже, через три года, я придумал, как сделать ванну. Не в том смысле, что понадобилось тридцать шесть месяцев, чтобы решить проблему, просто не было такой необходимости.

И стирка. Конечно, проблема не стоит так остро, если четыре пятых всего гардероба глубоко спрятаны под слоем нафталина, но и штаны, и трусы, и эта проклятая скатерть-портянка, что ни говори, требовали к себе внимания. В гигиеническом смысле. Это в далеком детстве я наивно полагал, что для стирки (как, впрочем, и для умывания) достаточно лишь воды!

Ну а поскольку не только «Тайда», но и «Лотоса» не было, методом долгих проб и ошибок я пришел к тому, чтобы использовать голубоватый налет, скапливающийся на коре некоторых деревьев, там, где ветви выходят из ствола. О том, что это вполне могли бы быть экскременты представителей местной фауны, я предпочитал не думать. Но так или иначе, этот налет здорово помогал.

Позже, когда я обнаружил поселение, увиденный метод стирки меня не вдохновил: они раскладывали свои смокинги на камнях и что было сил, лупили по ним плоскими палками. Без малейшего намека на моющие средства.

Не знаю, может это и круто, но мне казалось, что если как следует избить одежду, максимум, чего можно добиться, это проявления в виде дыр ее неудовольствия.

II

Время шло, сезон дождей сменялся сезоном ветров, иногда температура опускалась градусов до десяти – не знаю, возможно ли это вблизи экватора, а иногда и подскакивала до сорока в тени.

Единственным желанием, или правильнее будет сказать, опасением было сохранить ноутбук в рабочем состоянии. Поскольку ни программных дисков, ни запчастей тут, естественно, не было.

Как и книг. Бумажных.

А на жестком диске была богатейшая библиотека. Как литературы, так и музыки. Фильмы, опять-таки. Не только боевики.

Читать, конечно, сначала было непривычно, а потом ничего, привык. Хоть это и не планшет, разумеется. Насчет музыки тоже повезло: обнаружилось столько прекрасных композиций, о которых я, к своему стыду, даже не слыхал!

В общем, можно было не скучать. Я и не скучал.

Потому что особо было некогда.

Раз в две недели я снимал свои солнечные портки, надевал становившуюся все теснее одежду и наведывался в деревню, расположенную у подножия противоположного склона горы. Километрах в двадцати, если в обход, огибая гору по спирали.

По прямой, естественно, гораздо короче, но требовался вертолет. Или парашют.

Несколько десятков одноэтажных домов, одни из камня, другие деревянные – вот и вся деревня. Если оценивать достаток «граждан» по десятибалльной шкале – ноль целых пять десятых.

Куры, индюки и фазаны с подрезанными крыльями, копошащиеся в пыли, с завязанными на лапах разноцветными, выгоревшими под палящим солнцем ленточками.

В центре – почта, магазин и школа. Три учреждения в одной комнате, или правильнее будет сказать, помещении.

Единственном, наверное, покрытым крашеными голубой краской, и местами проржавевшими листами металла. Остальные дома венчала черепица или солома напополам с широкими пальмовыми листьями.

Центр, так сказать, достатка и изобилия…