На мгновение Линда полностью потеряла связь с реальностью. Очнувшись, она осознала, как держит что-то в руке. Взглянув на собственную ладонь, девушка застыла в священном трепете: в багрянце кленового листа светился рисунок глаза.

Той ночью Линда долго не могла уснуть, – воспоминания приходили одно за другим, будто морские волны к побережью: без прежнего осуждения она думала о родителях, осознавая их страхи и боли, их подлинную любовь и заботу. Без жгучей ревности девушка вспоминала и младшего брата, и многих своих обидчиков, и всех, кто чему-либо научил ее по жизни. Мысленно она дарила каждому частицу своего принятия. Под утро дремота взяла верх, и красавица провалилась в ее объятия.

Сквозь темную пелену прорезался голос:

– Смотри-ка, не прошло и девяти тысячелетий!

– Остынь, Геллен, всему свое время.

Двое склонились над Линдой, и ей на долю секунды показалось, что это – последняя встреча с ангелами Смерти. Девушка попыталась привстать, но тело ослушалось. Тем временем двое продолжали переговариваться:

– И как узнать, что перед нами Избранная?

– Ты ведь помнишь, – знак послан еще при рождении: нельзя просто так обрести свое имя.

– Но прошло двадцать шесть лет… Сумеет ли она развить свою силу?

– Поверь, Избранная может все.

– О, Эвриалла, если бы люди правда были так сильны, как атланты… Земля давно не видела подобных нам существ. Давай испытаем ее?

– Santa Linda, откуда этот скепсис?!

Двое принялись спорить, а Линде казалось, что происходящее слишком фантастично даже для того света.

– Тише, Геллен, разбудишь! Твое сияние ослепляет!

– А твоя уверенность пугает меня, Эвриалла! Даже если мы нашли Избранную, она зелена, как первая весенняя листва: одарив энергией Вселенной без мудрости, мы можем навредить ей и окружающим.

– Ну хорошо, будь по-твоему: отныне и до конца мы проведем ее дорогой испытаний, чтобы научить осознанности.

В одночасье голоса будто бы погрузились под воду: Линда напрягала слух, но уже ничего не сумела расслышать. Тщетно хватая обрывки слов, она вдруг поняла: это был сон. Вмиг пробудившись, девушка слетела с кровати и распахнула окна. В комнату ворвался холодный, свежий воздух. Линда взглянула на небо, в сумерках которого тонула утренняя заря. У кромки горизонта виднелись два светящихся силуэта, облаченных в длинные одежды. Мгновение – и они растворились в кружеве облаков. Линда зажмурилась, в ушах застыл протяжный гул: сквозь него проступали слова:

«Ноль – бесконечность и ничто:

Начни же путь ты свой с него».

Звуки стихли. Стоя в тишине, Линда ощутила необычайный прилив сил. Множество вопросов не давали покоя, но одно она знала точно: нужно ехать к нулевому километру.

Несмотря на раннее утро, по Красной площади уже сновали туристы и приезжие. В этом броуновском движении никто не замечал хрупкую девушку, вступившую в центр круга. Вдруг осеннюю сырость пронзил жар, и, ощутив его, люди невольно повернулись к источнику тепла: им была Линда, слегка парящая над землей. Из груди ее струилась энергия любви, – импульсы плавно расходились во все стороны, растворяя те боли, что жили внутри людей. И каждый, кто был в то утро на площади, обнял ближнего своего и отпустил давнюю обиду.

Линда упала ниц. Опустошенная и обездвиженная, она лежала в центре нулевого километра, где начинался отсчет расстояний всей страны. Тело девушки стало невидимым, но собственная душа казалась ей необъятной. Впервые Линда ощутила священную силу и то предназначение, о котором годы вопрошала звездную даль. Она увидела Бога, – Бог был повсюду. Свет Вселенной пронизывал все живое.