Всё производство в Азербайджане стоит, в сельском хозяйстве хаос. Баку превратился в один большой базар, в провинции вся экономика вообще замерла.

В середине девяностых годов были торжественно провозглашены фантастические планы роста добычи нефти. На деле республика, как и прежде, добывает 11–12 миллионов тонн в год. Это практически единственное, что там ещё производится.

Не менее миллиона беженцев из-за проигранной войны с Арменией. Кроме семи миллионов граждан, проживающих сейчас в республике, три миллиона эмигрировало в поисках работы в Россию, а два миллиона на Украину, вне зависимости от национальности. Но дело даже не в абсолютных цифрах. Уехали кадры, управленческий персонал, все те, кто молод, лёгок на подъём и инициативен, у кого голова на плечах и руки на месте. Грузчики и корявые тётки всех национальностей остались.

Азербайджан – полицейское государство. Не хочу именно этим колоть руководство республики, покончившее после военного переворота Сурета Гусейнова с погромами армян, некоторые из которых до сих пор живут в Баку, а также с иными бесчинствами. В республике низок процент тяжёлых преступлений и убийств, в Баку полиция на каждом углу. Но процесс общего разложения захватил даже силовые структуры.

Вопреки мудрому совету я всё-таки пошёл в бакинское метро, причём с объёмистым рюкзаком, который сразу выдал во мне приезжего. Полиция на привокзальной станции метро меня остановила, долго издевательски обыскивала, потребовала показать деньги, долго их мусолила и, хотя я внимательно смотрел на эти манипуляции и подозревал подвох, одна из бумажек в пятьдесят французских франков (7 долларов по курсу) «исчезла» прямо у полицейского в руках, но окончательно я понял это уже в гостинице. Он был настоящий фокусник, ему надо в цирке работать. Горничная гостиницы посоветовала обратиться к дежурному в полицейское отделение на вокзале. Я только начал там рассказывать, как дежурный, азербайджанец меня оборвал: «Знаю, я всё уже знаю. Вы думаете, вы у нас первый такой? Мне всё время по почте приходят заявления от граждан России, ограбленных нашей полицией здесь прямо в метро, хотя это не наше вокзальное отделение, за оградой вокзала находится территория полиции метро. Я окончил школу милиции на Украине, работал в Харькове, а теперь вот такой позор и бардак приходится здесь расхлёбывать. Просчитайте ещё раз деньги и скажите точно, сколько именно пропало. Не беспокойтесь, сейчас деньги вам вернут. Я сейчас с вами пошлю нашего полицейского в то отделение, он всё там решит. И подумайте, как вы хотите с ними разобраться, по-доброму или через официальное заявление…»

Через полчаса редкая, синяя бумажка в пятьдесят франков снова была у меня.

Русские школы и группы в Баку есть, их не закрывают, русских вроде даже и не очень и прижимают, но их осталось мало, все, кто мог в поисках работы уехать, уехали.

Автобус Баку – Тегеран идёт через пограничный город Астару, это единственная дорога на дальнее зарубежье. Но почему тогда она в столь жутком и страшном состоянии, особенно перед границей, где большегрузный грузовик рискует поломать колесо или застрять? Я понимаю, что в республике может не быть денег на создание автотрасс, которые в тридцатых годах строил Гитлер и которые сейчас строит Туркменистан. Но как понимать, что уже десятилетие как не заделывались рытвины на дороге и она местами вообще превратилась в просёлочную? Эта трасса для Азербайджана – окно в мир, возможность прорвать блокаду России, которая поддерживает Армению. Это возможность беспрепятственно снабжать себя оружием и, в конце концов, основа для выживания республики как независимого государства. В других республиках тоже воруют, но иногда хоть что-то строят, что-то ремонтируют, о чём-то думают. Азербайджанские власти только воруют. Полный хаос.