Кальпурний начал читать довольно громко, но под конец стих до шепота. Скоро он окончил чтение и, свернув пергамент, отдал его своему приближенному.

– Марк, Аврелий, Ирина! – сказал он. – Подойдите ко мне!.. – и голос его артистически дрогнул, а из глаз демонстративно выкатилась слезинка.

Молодые люди подошли.

– Вы еще молоды, – ласково начал он говорить им. – Поступить с вами так же, как со старшими, не позволяет мне моя совесть. Пойдемте!.. Я сейчас вам покажу, что ждет вас, если вы будете пребывать в ослеплении и в своем безумии не послушаете моих отеческих советов.

И с этими словами он сделал знак воинам. Те в ту же минуту окружили Фламиниев, направившись через узкий коридор на арену цирка.

Крик удивления вырвался из груди Марка.

Такого громадного здания ему еще не приходилось никогда видеть.

– Боже, какое величие! – воскликнул он, озираясь по сторонам. – Ведь, право, можно подумать, что это здание строили не люди, а существа, одаренные какой-то адской, сверхчеловеческой силой.

Кальпурний просиял.

Он был доволен тем первым впечатлением, которое произвел на узников гигантский Колизей.

– Нет, друг, – заговорил он более ласково и мягко, – это здание строили жалкие рабы, взятые в плен Веспасианом19 в блестяще оконченную им иудейскую войну.

– Но такое грандиозное величие! Это колоссально! – продолжал восхищаться пораженный Марк.

– Да что про это и говорить! Ведь в цирке могут свободно поместиться до 390 тысяч20 (данные автора) зрителей. На одну только арену можно выпустить 300 наездников, 500 пеших гладиаторов, да несколько десятков слонов.

Насколько Марк с удивлением и любопытством, настолько же Ирина с ужасом и тайным страхом разглядывала роскошные, богато убранные ложи. Несколько десятков дымных факелов заливали эти ложи ярким светом, и они горели тысячью разнообразных огней, отраженных в их золотых, драгоценных украшенях.

С арены узников ввели в одну из боковых лож, куда за ними вскоре последовал и Кальпурний.

– То что вы сейчас увидите здесь, на арене, запомните хорошенько. Это все приготовлено для тех, кто упорно остается глухим ко всем моим увещеваниям и, пренебрегши велением кесаря, в позорном ослеплении чтит Распятого, дерзко отрекшись от наших великих богов. Помните, на съедение голодным зверям будете брошены и вы. И твое нежное тельце, Ирина, обнаженное пред взорами многотысячной толпы, растерзают хищные пантеры!..

Ирина в страхе прильнула к груди Марка и громко зарыдала.

В это время в глубине темного входа раздалось зловещее рычание какого-то дикого зверя. Железные ворота раскрылись, и на арену выскочило несколько голодных африканских львов. Испуская грозное рычание, они полными непримиримой злобы глазами смотрели на стоящих в ложе людей, как бы готовясь сию же секунду броситься на них.

Подавляя крик ужаса, Ирина закрыла руками свое миловидное личико, Аврелий отступил в глубину ложи, а Марк стоял, словно окаменелый.

Но вот в его прекрасных глазах блеснул огонь необычайной решимости, он расправил свои могучие плечи и громко вскричал:

– Дайте меч… Меч!.. И я, клянусь, усмирю всех этих диких зверей.

Кальпурний нахмурил брови.

– Сумасшедший! – недовольным тоном воскликнул он. – Неужели ты не видишь, что погиб бы раньше, чем успел поднять свой сверкающий меч?

– А я тебе говорю, что чувствую сейчас в себе страшную силу… Я… я… и без меча готов броситься на этих голодных животных.

– Безумец, – прошептал еще более недовольный вельможа и дал знак загнать в клетку выпущенных зверей.