Сомневаюсь, что он смог хоть что-то рассмотреть из той бури эмоций, пожирающей меня изнутри.

– Леон, – немного хрипло, но довольно ровно (я надеюсь!) обратилась к ученику. – Леди просит найти её сестру. Проведи ритуал на определение жизни.

– Сейчас?

– Жизни? – одновременно с Леоном, испуганно выдохнула Дария.

– Прежде чем проводить обряд поиска, мне нужно понимать, жива ли ваша сестра, – безразлично ответила ей, повернув голову в сторону Дидерика. – Зачем зря растрачивать силы? Вы ведь не против, ваша светлость?

– Мне всё равно, – на его лице не дрогнул ни один мускул. – Правда, не уверен, что это так уж необходимо.

– Да? – слова сами сорвались с губ. – Уверены, что сестра леди Виер мертва?

– Боги с вами! – идеально изобразив искреннее возмущение, возразил Дидерик. – Наоборот, я уверен, что с Лилиан всё в порядке. Такие, как она нигде не пропадут, – последнюю фразу он произнёс гораздо тише, отворачиваясь в сторону окна.

Поразительная выдержка.

Удивительное лицемерие.

Ты ведь прекрасно знаешь, что я мертва, герцог. И так великолепно играешь роль униженного и брошенного супруга, что просто… слов нет!

– Леон. Можешь начинать, – сквозь стиснутые зубы отдала команду к действию ученику.

– Хорошо, – медленно протянул он, освобождая себе пространство для работы на столе. – Леди? Вы не могли подойти ко мне?

Рвано кивнув, Дария поднялась на ноги и выполнила его просьбу.

Наблюдая за отточенными и уверенными движениями Леона, мыслями я была очень далеко от сюда.

Дария всегда меня оберегала, сколько я себя помню. Можно сказать, что в некотором роде, она заменила мне мать, покинувшую мир живых, едва мне исполнилось пять. Жаль, что тогда я этого не понимала. И мне почти физически больно от понимания того, что для сестры я должна умереть. Вернее, Дария должна узнать, что её сестра давно мертва.

Перед каждым истинным некромантом после инициации встаёт выбор – остаться собой, либо взять новое имя. Я выбрала второй вариант. Сразу же, как подпитывающий Милену Живым Огнём Рик осторожно мне объяснял, кем я стала и что теперь с этим делать. Несколько позднее, когда вернулся Георг, выдала ему отрепетированную заранее легенду, что я – дочь простого мясника, возвращалась домой в деревню после праздника в честь Луноликой, решила срезать путь, где на меня и напали умертвия.

От кого беременна? От друга детства – конюха.

Почему не хочу возвращаться – так папенька не знает о беременности! Да и дочери у него ещё есть, мою пропажу не заметят…

Почему не хочу вернуться к отцу ребёнка? Так он ещё прошлой зимой утонул… на охоте.

Врала я красиво. Глупо, нелепо, постоянно путаясь в датах и событиях, но… Георг не стал вдаваться в подробности истины и ловить меня на откровенной лжи, приняв моё право начать новую жизнь.

– Тебе осталось выбрать имя, – подвёл итог нашему разговору в тот день мой будущий учитель, наставник и друг. – Можешь оставить настоящее и назвать его мне, а можешь выбрать любое другое.

– Любое?

– Да, – кивнул Георг мягко улыбнувшись. – Некоторые называют себя производными от названий тех мест, где пробудилась их сила.

Мне в голову ничего не приходило, ведь вокруг меня тогда было всё, что принадлежит герцогу Дюар. Было очень больно выбирать имя, связанное с ним.

– А хочешь, мы станем звать тебя Ликой? – осторожно предложил Хендрик, который присутствовал при нашем разговоре.

– Ликой? – удивилась я странной похожестью на моё настоящее имя. – Почему?

– Ты переродилась в день Богини Любви, – пожал он плечами. – Думаю, Луноликая не обидится, если ты присвоишь себе часть одного из её имён.

– Меня зовут Лика, – приняла предложенный Риком вариант, представившись обоим мужчинам и впервые улыбнувшись в своём новом облике.