Свет не включился. Зато Сашка скрестись в туалете перестал.

– Дедушка! – Раздосадовано крикнула Лила и снова прислушалась. Судя по затихающему звуку, тапки пошли на кухню.

Оценив ситуацию и поняв, что ей придется домываться наощупь, Лила пришла к выводу, что сегодня – самое дурацкое утро из всех дурацких утр в ее жизни!

В кромешной тьме голову Лилы посещало больше мыслей. Она была сердита на дедушку, но в то же время понимала, что сердиться бесполезно: дедушка так сделал не нарочно. Из-за болезни у него дрожали руки, и он мог даже не заметить, что выключил свет в ванной, когда включал свет в туалете. Но было тут что-то подозрительное: если он слышал, как Сашка шкрябает когтями по кафелю, то почему не услышал, как вопит Лила?

Выйдя из ванной в самом что ни на есть поганом настроении, Лила учуяла неприятный запах. Было ясно, что за Сашкой в туалете следовало бы убрать, но она не спешила этого делать: в конце концов, Сашку в дом принесла Наташка, а не Лила, поэтому и убирать за ним должна сестра. Иначе это просто несправедливо!

Стоя перед открытым шкафом в своей комнате и выбирая себе наряд на сегодня, Лила поджала губы: почти все вещи до того, как оказаться у нее, успели послужить кому-то другому. Ходить в обносках было унизительно, и если бы Лила могла выбирать, то никогда в жизни не носила бы ничего из того, что куплено не для неё! Но, увы, выбора у Лилы не было.

Выудив из шкафа красную футболку и леопардовые бриджи, Лила стала искать свой нагрудный бронежилет, который сестра насмешливо называла «нулевочкой». Свой бюстгальтер Лила не любила, он казался ей орудием пыток. Она не носила бы его вовсе, если бы не один неприятный случай: не так давно на улице какой-то придурок, ткнув пальцем в сторону Лилы и неприятно гыкнув, сообщил во всеуслышание, что у нее торчат соски. Это было так отвратительно! Лила готова была под землю провалиться со стыда, и по возвращению домой пожаловалась маме. Мама сказала, что ничего страшного в этом нет, все нормально – молочные железы развиваются и растут, и это естественно. Но чтобы Лиле больше не пришлось краснеть из-за всяких придурков, мама купила ей «нулевочку» – бронежилет, который, хотя и был жутко неудобным, все же защищал от ненужного внимания.

Одевшись, Лила рассеянно расчесала свои волосы – они у нее были темно-русые и, хотя достигали середины спины, были такие тонкие, что косичка из них получалась толщиной с мизинец. Из-за этого Лила редко заплетала свои волосы, предпочитая носить хвостик. По правде сказать, она завидовала сестре, у которой косичка была толщиной с кулак, и часто задавалась вопросом, почему у родных сестер такие разные косички. Лила утешала себя мыслью, что Наташку, должно быть, просто перепутали с кем-то в роддоме.

Взглянув в зеркало, Лила увидела свое отражение: большие зеленые глаза, бледное вытянутое лицо, худобу которого сильнее подчеркивали собранные в хвостик волосы… Переведя взгляд на красную футболку, Лила поморщилась. Она ненавидела красный цвет! Это был любимый цвет Наташки. Со своей красной футболкой сестра рассталась только потому, что та стала ей безжалостно мала. Лиле казалось, будто футболка кричит «посмотрите на меня!» – а ей, в отличие от сестры, вовсе не хотелось, чтобы на нее смотрели. Незачем ее лишний раз разглядывать – особенно теперь, когда она почти что тролль. Да ещё эти леопардовые бриджи, которые достались Лиле от дочери маминой подруги – более вульгарной расцветки для штанов было просто не найти! Леопардовый с красным вместе смотрелись крайне вызывающе, но, по крайней мере, они между собой хотя бы как-то сочетались. Подобрать гармоничный наряд из обносков в принципе было довольно сложно.