Его глаза были полны ярой убеждённости и непреклонной решительности. Мол, только так и никак больше!

– Вот так всё просто? – спросил удивлённо Санд, раньше он не видел друга таким. Обычно Дим выказывал свои эмоции мягче, спокойнее.

– Сколько можно терпеть словоблудие вечных – до конца света? Так он наступит намного раньше, чем они думают, если не предпринять важные шаги. Любой относительно разумный лик понимает, что такая неопределённая ситуация с кораблём и возящимися вокруг него приспешниками, только усугубляет положение, способствуя деградации общества. Вместо того чтобы строить настоящие межзвёздные корабли, открывать новые горизонты в науке, технике и главное в себе, лики только суетятся, мелочатся и празднуют, а приводимые в пример скитальцы – лишь частные случаи, если не отговорки. Сейчас ещё в нас есть гармония между эгоистичным и истинным «я», но она смещается, глядишь, и пороки взрастут.

Санд внимательно слушал и вникал не только в смысл слов, но и в интонации, мимику, пытаясь охватить весь разум друга. А ведь он ещё с начала знакомства подозревал, что Дим при всём своём чистосердечии и добродушии не так прост. К большинству знакомых и друзей он относился предельно благожелательно, он от них ничего не требовал, а больше давал, и ему хватало быть самим собой, чтобы его любили, уважали и шли за ним. Санд вновь оглянулся на компанию весело что-то обсуждающую на удалении, а ведь все они пойдут именно за его другом, а не за ним, хотя с некоторыми именно он, а не Дим дружит ещё с детства. Всё, что сейчас сказал ему друг, они легко подхватят без раздумий и сомнений, да что они – многие подхватят, потому что за этими словами, этими глазами, этим ликом стоит правда. Санд всё понимает, но он не готов сейчас идти за ним и теми, кто рядом с ним. Но он не готов идти и за вечными. Дим нуждается в нём, он пытается не акцентировать свою зависимость, но не может, и их дружба сжата давящими тисками. Это неприятно, а у него и так, без друга с его революционными планами, на душе тошно. Не готов он к таким действиям; принуждение, насилие на призрачно далёкой Земле до сих пор болью отдаётся в сердце, а тут ещё не хватало на родной планете.

– Ты говоришь – «принудительно отобрать все привилегии», что за этим стоит? Мы уже, кажется, обсуждали эту тему и пришли к выводу, что принуждение невозможно? Может я выпал из реального мира? У меня такое чувство, что вокруг меня что-то затевается, а я совершенно не в курсе, – спросил Санд, всматриваясь в друга.

Дим немного притих, он понял, что перегнул палку, со скитальцем надо беседовать аккуратнее, внимательнее следить за своими выражениями и тем более эмоциями. Он чуть заискивающе посмотрел на друга, а это было совсем не в его стиле, тем более душе, свободолюбивой душе. Вот она – природа лика, даже самые лучшие, а Дим один из лучших, при неожиданных ситуациях теряют своё достоинство. Чувствовать своё несовершенство, следовательно, в меру заискивать перед тем, кто разумнее свойственно всем, но, оказывается, иногда может быть и наоборот. Непроизвольно или если что-то сильно надо, в данном случае второе.

К чести друга Дим быстро прочувствовал двусмысленность ситуации, и ему стало стыдно за свою слабость, и он понял, что всегда даже со скитальцем, от которого может многое зависеть, надо оставаться самим собой. – Да, ты выпал из общих настроений, потому что всегда был вне реальности сначала по юношеской беззаботности, теперь уже больше по статусу скитальца. Мир требует перемен, и это – не спонтанно рождённое стремление. Уже много веков другие, в том числе и святые, борются за свои права. Да, нас ещё не большинство, вечные не сдаются и продолжают внушать, влиять на общество, но с каждым годом число протестующих увеличивается. Десять, сто, тысяча лет, но то, о чём я говорил, обязательно случится. Великого ковчега не будет или он станет другим, – и Дим машинально взглянул в небо. – Не будет и вечных…, и скитальцев, и святых, и ангелов, и других. Будут только лики, одаренные Мировой гармонией каждый по-своему без искусственных методов выделения и разделения. Я хотел бы быть в чём-то и святым, и скитальцем, думаю, что они во мне и живут чуток, но что бы всё было естественно, без искусственных границ. – Дим уже говорил спокойнее, без лишних эмоций, но с такой же силой убедительности. – И ещё я хотел бы не тянуть с этим делом и быстрее претворить мечту в жизнь; и ещё я хотел бы, чтобы это стало и твоей мечтой, Санд, и ты помог бы воплотить её в реальность. Без тебя как скитальца, имеющего доступ к лабораториям, производствам Великого ковчега, сложно выполнить задуманное. Время показало, что вечные не поддаются уговорам, они обещают, порой преподносят несущественные подарки, заигрывают с ликами, особенно с управленцами в Совете, и ничего более. Мы должны найти их слабые места, и судя по скользкому неуверенному поведению, они явно есть и как раз на корабле, и если придётся, думаю, что без этого не обойтись, то и применить силу, например, вывести из строя его Мозг, без него вечные сами сдадутся. – Дим прямо смотрел на друга. – Я с тобой полностью откровенен.