– Не хочу я жевать траву, – скривилась она.

– Здесь очень необычный куриный суп, подают с куриной ножкой целиком, и завернутым в фольгу кончиком, чтобы удобно было брать и кусать.

– Если, что я в курсе, что куриный суп во всех заведениях, считается самым дешевым первым блюдом.

– Он здесь не единственный. Но, есть калорийный кусок мяса при подруге, которая толстеет, даже от взгляда на него – бесчеловечно!

– Тебе надо воспитывать силу воли. Очень полезная, знаешь ли, штука.

– Между прочим сейчас во всем мире процветает толерантность. А, это оскорбление чувств худеющих, когда ты при них жрешь вкусные жирные вкусняшки!

– Нет, все-таки стейк. А то, в нашей жизни никогда, не заешь, сколько тебе осталось.

Мы сделали заказ подошедшему мальчику официанту.

– Что-то тебя на философию потянуло?

– Я с Лешкой недавно кофе пила. У нас в городе, опять, девушка пропала. Он говорит, есть версия маньяка. Она не официальная, чтобы СМИ панику не поднимало

– Как занимательно. И в каком районе орудует?

– Находят девчонок в центре. Все молодые, длинноволосые. А уж где он их ловит неизвестно.

– Жаль девочек. Сильно издевается?

– Вроде нет. Из следов насилия только удушение и фенозепам в крови.

– Фенозепам, вроде, не так легко достать?

– Ты в какой стране живешь? У нас все легко достать.

– А почему, версия о маньяке? Они, вроде, гуманностью не отличаются и просто так, не простившись по полной, уйти своим жертвам в мир иной не дают?

– Он их потом красиво раскладывает.

– Как это красиво?

– Так Леша сказал. Летом цветочек им в руки клал. Теперь, волосы расправляет, ноги кладет, будто девушка позирует.

– Жуть, – поежилась я.

Нам принесли заказ и вдохнув неописуемый аромат горячего бульона, я взяла ложку предпочтя забыть пока о маньяках, оставив жестокосердную подругу разбираться со стейком.

– Ты как вообще? – спросила она, покончив с мясом.

– Как? Я счастлива. Постоянно это чувствую. Это ощущение будто взрывается внутри меня фейерверками. Хочется все время улыбаться. Но, прохожие косятся, – хихикнула я.– Так что стараюсь их не пугать, сильно.

– Ты, так быстро, замуж вышла. Уже несколько месяцев прошло, все в голове не укладывается. Лешка, мне кажется, до сих пор не поверил.

– Я сама не понимаю, что значит замуж выйти. Ну поставили нам штамп в паспорт и что теперь? Но, мне даже заморачиваться этим не хочется. Замужем, не замужем. Мне хорошо и остальное на важно.

– Он переживает.

– Кто, Лешка?

– Не знаю, может и Петя твой тоже. Только его то я не вижу, а у нашего родного мента тоска во взгляде и вздыхать начинает, как только о тебе речь заходит.

– Он просто знает, что мы общаемся. Хочет, чтобы передала мне это, вызвав искренний стыд.

– Леша, хороший парень, мне кажется.

– Мне тоже, так кажется, но я люблю своего мужа. А, любовь – это такое чувство, когда для остальных места не остается.

– А как же дети, родители?

– Это не то. С детьми и родителями мы связаны кровью, генетикой. Это нас тянет и связывает. А муж, он, по сути, совсем чужой человек и именно любовь в чистейшем своем виде может соединить с ним так, что даже дышать начинаешь через раз.

– Даже так? – она грустно усмехнулась.

– Я ночью просыпаюсь и смотрю на него. Как он дышит, как хмурится, иногда во сне или улыбается. А я просто лежу и смотрю на него, чувствую его запах. Очень родной запах.

– Да, – крякнула Юлька. – Я как-то, даже не представляю, чтобы у меня к кому-то такое отношение было. Мне и замуж не хочется. Мне хочется жить в своей уютной квартирке, утром не накрасившись и даже, не причесавшись, пить кофе и слушать болтовню по телевизору, на которую, не надо отвечать. А, по вечерам закутавшись в уютный старый халат, читать книжку под треск камина, можно даже электрического.