Он подошел к ней с сумкой, в которой лежала уже примерно половина ингредиентов из списка.

– И знаешь что? – шепотом спросил он. – Если люди перестанут покупать время, думаю, эта жатва подойдет к концу. У младенцев не будут забирать их время, как и должно быть.

У нее перехватило в горле, а взгляд заметался по пустой комнате, как будто жрецы Времени могли внезапно выскочить и обвинить их в богохульстве. Она никогда не слышала, чтобы кто-то осмеливался сказать, что нельзя брать налог на время. Что младенцы не должны платить государству по счетам, как это делали все до них. Что и сам налог может быть… несправедлив.

– Звучит идеально, – ответила она хриплым шепотом.

– Так и должно быть, – пожал он плечами.

Я сказала тебе держаться подальше от пещеры и стоять на страже. Я хотела доказать, что я храбрее. Ты всегда ходила по дому, как петух, который осматривает свой курятник, считая себя султаном. Как ребенок, который считает себя принцессой и не знает, как хрупка на самом деле жизнь. Но эта история не о тебе, она – обо мне и темной пещере. Я карабкалась между серыми камнями, обдирая нежную детскую кожу, тыкала языком в расшатанный зуб, чтобы сосредоточиться. Каждое мое движение, каждый камень, который вылетал из-под ноги, издавал разносившиеся эхом звуки. Когда я почти пробралась внутрь и присела перевести дух на земляном полу, я заметила, что в глубине пещеры мерцает золото. Настоящее золото. Я была уверена, что нашла спрятанный разбойниками клад.

К тому времени, как Трей и Крона вернулись в участок, дневной свет уже согревал земли Долины.

– Идите домой, – проинструктировала их Де-Лия, когда они вошли. – У регистратора есть ваши записи; он почти закончил расшифровку. Идите домой и поспите.

Трей взял ее за руку.

– А ты?

Она кивнула на группу мужчин в углу, украшенном стеклянными бараньими рогами, которые разговаривали с начальником Де-Лии. Они выглядели довольно сурово.

– Мартинеты до сих пор тут? – прошипела Крона. – Я же тебе говорила…

– Ну да, спасибо тебе большое, – резко ответила Де-Лия. – Я должна ответить за наш провал. Значит отвечу.

Она не подчеркнула голосом слово «наши», но Кроне все равно это не понравилось.

– Я останусь с тобой, – сказала она.

– Нет. Иди домой. Если они хотят бросить в меня камень, обвинив в кумовстве, твое присутствие уж точно не поможет.

– Тебе тоже нужен отдых, – сказал Трей. – Если не будешь нормально спать, опять начнешь бродить во сне.

– Вот поэтому у меня в кабинете раскладушка.

– Хорошо, – ответил он, – только не забывай ею пользоваться.

Крона бросила на Де-Лию последний взгляд, полный вины и сочувствия. Она все еще носила маску Леру. А в маске она становилась немного безвольной. Поэтому она развернулась и пошла к конюшне. Но по дороге домой к ней вернулись силы. Хотя многие не смогли бы даже стоять прямо после схватки разума с эхом Леру.

У Де-Лии была квартира в издательском районе, который располагался в восточной части города. Она находилась прямо над типографией, и в здании часто пахло ламповой сажей и зеленой смолой. Крона переехала к Де-Лии, чтобы помогать ухаживать за матерью. Большинство не состоящих в браке регуляторов жили в бараках, но капитаны и высокопоставленные регуляторы получали льготы – например, квартиры. А Кроне разрешили жить с сестрой.

Благодаря этому Крона могла экономить большую часть своих ампул со временем. Но для чего она их копила, она и сама не знала. Чтобы купить маску? Поехать к водопадам или найти предков в Ксиопаре? Купить какой-нибудь музыкальный инструмент? Она вспомнила чудесный концерт в театре Великих маркизов – тогда они разыскивали виолончелиста за подделку магии, но это нисколько не отразилось на его игре. Да, виолончель она бы себе прикупила. А, может, ей повезет накопить на все это вместе или на что-нибудь еще, чего она пока никогда не видела.