Виктор Ефимов прикрывал товарища, ведя огонь из своего автомата, увидел как уже после первой серии взрывов, Миша, нагруженный оружьем, как-то неловко споткнулся, остановился, выпустил из рук ремни с подсумками и упал лицом вперёд на землю, накрыв своим телом немецкие автоматы.

Миня, ты чего лёг то? Ползи ко мне! стараясь перекричать звуки войны, кричал Ефимов, затем видя, что товарищ лежит и не шевелится, он выскочил из своей воронки, на бегу закинул за спину ППД и побежал. Виктор добежал до пробитого осколками тела бойца, опустился на колени, убедился, что тот ещё подаёт признаки жизни и со словами: "Потерпи друг, сейчас выберемся!" начал волоком тащить товарища к доту. Младший сержант не увидел, как в их сторону немецкий стрелок уже повёл стволом пулемёта бронетранспортёра, стоящего на выезде с моста. Попасть с такого расстояния в медленно движущиеся фигуры пограничников опытному пулемётчику не составило особого труда. Пулемётчик определил расстояние до цели, подогнал планку прицела, прицелился и нажал на спусковой крючок, в один миг, сбив очередью оба тела. Затем, пользуясь преимуществом в скорострельности, перенёс огонь своего MG на оживший дот и не жалея патронов, стал бить по его амбразуре.

Пантелей успел увидеть, что его товарищи замертво лежат среди стеблей травы, затем у дота стали с грохотом рваться мины. Две из них прошелестели и рванули рядом с амбразурой, подняв на воздух комья земли и камней. Ещё две попали в разбитую крышу дота и своей силой оглушили и контузили сержанта.

А-а-а… сначала еле слышно стонал сержант, затем начал надрывно кашлять, выплёвывая себе под ноги попавшую в рот землю.

Ребята погибли… Остался один… Буду отбиваться, пока жив! Плохо, что патроны на исходе… твёрдо решил для себя пограничник. Пока ствол "дегтяря" остывал и никто не лез, Пантелей стал писать записку, в которой сообщал, как тут всё было в первые часы войны – наши вернутся, в чём он ничуть не сомневался, и найдут мою записку. Боец достал из кармана карандаш, нашёл недописанное письмо, из которого оторвал чистую полоску и, слюнявя языком грифель, начал писать…

Он кратко написал о ходе боя, перечислил очевидные потери немцев и потери бойцов наряда. Написал, что остался один в разбитом доте, попрощался со своими родителями, посмотрел на часы и приписал на обрывке листа время и дату. После Пантелей вытащил красноармейскую книжку, комсомольский билет, удостоверение к знаку "Ворошиловский стрелок", расстегнул пуговицы на груди и стал свинчивать сам знак. "КИМовский" значок и фотографию родных парень решил оставить при себе.

Чтобы записка не попала в чужие руки, боец решил спрятать её в доте. Пантелей снял с левой ноги сапог, размотал портянку, встряхнул и расправил её, небольшой стопочкой положил на ткань документы, записку и сверху знак, затем сделал плотный свёрток. В темноте нашарил рукой на земле плоскую тарелку отстрелянного магазина, снял с него верхнюю крышку, отбросил в сторону ненужную пружину, уложил свёрток в нижнюю часть и соединил обе части диска в единое целое. Когда пограничник стал ковырять ножом землю, пытаясь закопать документы, возле дота стали рваться снаряды…

Очухались, но атаковать не стали. Решили выкурить меня и вызвали артиллерию, подумал боец, с силой опуская лезвие ножа в землю и её рыхля. Пантелей успел выкопать неглубокую ямку, уложить диск, засыпать его землёй, плотно утрамбовать землю. Когда Юрчук стал одевать на босую ногу свой сапог, артиллеристы пристрелялись и удачно положили по доту несколько снарядов. Раздался взрыв, второй, третий… Взрыв четвёртого снаряда Пантелей уже не услышал – за мгновенье до разрыва, что то тяжёлое ударило по ушам, так сильно, что не выдержали барабанные перепонки, затем неведомая сила с лёгкостью подхватила тело и бросила прямо на бревенчатую стенку дота. Удар! В глазах заплясали большие жёлтые круги, сознание померкло, и боец, без чувств, свалился на землю. Дот не смог выдержать ещё четыре снарядных попадания и превратился в бесформенную кучу из разбитых брёвен, земли и железа, почти похоронив в своём чреве, последнего защитника. Телам Миши Колажко и Вити Ефимова совсем не повезло – снаряд угодил прямо в то место, где очередь из пулемёта убила обоих, взрывом разметав части тел на многие метры по сторонам, оставив после себя дымящуюся воронку.