Даже музыка сегодня была какой-то воодушевляющей. Я приплясывала в нетерпении перед стойкой. Барабанила по ней пальцами и ждала свой заказ.
Пока чей-то липкий взгляд не пополз по шее.
Как жирная навозная муха.
Кольнул между лопаток, спустился ниже.
Я нахмурилась. Так смотреть может только он один. Мерзкий старый жук.
– Лада, принеси мне коньяк на балкон. Сейчас, – с нажимом приказал Голландец из-за спины.
Кожа на шее покрылась противными мурашками от его дыхания.
– Конечно, – мне показалось, что у меня даже губы онемели.
Он отошел, и я выдохнула.
Сгрузила все на поднос и пошла наверх.
И чуть не запнулась, когда увидела, с кем сидит за столом Голландец. Нарисовался, мать вашу. На своей испорченной машинке приехал? И как только я этого громилу проглядела?
– Мои девочки должны работать, Лихач. У них есть график, обязательства, – голос у Валентина Сергеевича был довольно жестким.
– Да срать я хотел на их обязательства. Я ее все равно сегодня заберу. Так что не вякай.
Лихач сидел ко мне спиной.
Но я уже точно знала, о ком он говорит. И я не согласна!
Но подойти, чтобы отдать напиток начальнику все равно пришлось.
– Ладно, – он сцепил пальцы. – И на кого из моих девочек у тебя такой стояк?
Мой гадский сосед перевел взгляд на меня.
Улыбнулся сладко-сладко:
– А вот на эту Лапулю. Сегодня ночью она у меня поработает, она обещала. Да, моя сладкая?
Глава 4
– Еще орать будешь? – моток скотча в пять сантиметров шириной в его ладони казался игрушечным.
– Классные у тебя методы девушек на свидания приглашать. А ты всем обещаешь рот заклеить?
– Если орут как резаные, – спокойно кивнул он. – Для того и вожу с собой.
– Так не надо было меня лапать!
– Да что у тебя там лапать-то? – глаза под растрепавшейся челкой откровенно смеялись. – Губки бантиком и жопка с кулачок!
– Я тоже думала, что у тебя в штанах побольше будет. Чтоб в кулачок не помещалось!
Я что несу, дура?!
Ааа! Он же меня сейчас сожрет!
Лихач сузил глаза. Явно оценил ответ.
Большое тело напряглось, как будто он сдерживал эмоции. И я инстинктивно вжала голову в плечи и зажмурилась. Мама…
Но через секунду давящее ощущение исчезло.
Растворилось!
– Значит, любишь побольше, Лапонька? – тихий вопрос заставил меня приоткрыть веки. – Члены или тачки?
– И то, и другое! – меня несло по кочкам от истерики.
– Тогда поехали.
– Я? Нет! Погоди! Куда?!
– Вперед, малыш, – он ткнул в кнопку, и машина агрессивно загудела мотором. – Я щас тебе все покажу.
– Погоди! Да погоди же ты!
Ха!
Я как будто в пустоту кричала.
Он на меня даже не обернулся больше. Как будто меня в машине вообще не было! Просто поехал неизвестно куда. Реально вперед.
Я почти взвыла.
Этот амбал издевается!
Он меня опозорил на всю Покрышку!
Отобрал поднос. Сунул его, не глядя Голландцу. И забросил меня опять на плечо. Обхватил задницу своей ручищей. Похлопал по ней и понес вниз.
Я смотрела, как кончики моих волос подметают ступеньки лестницы. Слушала свист и хохот со всех сторон от тех, кто знал его или меня.
И молчала.
Толку орать было?
На него это не действует.
Да и стыдно.
Но пока он пихал меня в свою тачку, я душу отвела все же. Завизжала на весь микрорайон. И в красках рассказала ему кто он такой и куда ему стоит засунуть свое самомнение.
А ему просто было все равно!
Хотя, уже, наверное, нет. Я же его мужское самолюбие только что ногтем ковырнула. А теперь буду расхлебывать.
Лишь бы не утонуть.
Смотря в чем таком большом он меня топить будет.
В голове возникла картинка как я и его внушительный член… Да, блин! Это что за порнография в мыслях? Откуда?
– Куда ты меня везешь? – я никак не могла расслабиться. То цеплялась пальцами за подлокотники, то натягивала форменную юбку на голые коленки. – Скажи!