– Считаете, я не доверяю тем, кто ежедневно рискует жизнью вместе со мной?

Его вопрос показался мне настолько наивным, что я засмеялась.

– Уважаете – да, сотрудничаете – безусловно, возможно, даже любите, но доверяете… Вам ли не знать, что никто не застрахован от предательства? И что-то подсказывает мне, что не всех, кто вас окружает, вы называете друзьями. Так что, возвращаясь к вопросу о риске жизнью, вы действительно уверены, что они делают это ради вас, а не своих интересов?

По тому, как потемнели глаза Андрея и участилось его дыхание, я поняла, что задела его за живое. Он не ответил, и я лишь пожала плечами.

– Конечно, нет, вы явно неглупы. Вы знаете, что как минимум половина из них с вами ровно до тех пор, пока вы можете предложить им больше, чем корона.

Я медленно прошла вдоль стола и приблизилась к роялю, внимательно изучая лицо юноши. Мой взгляд уловил его мимические морщины на лбу, проскользил по широким гладким скулам, прямому носу, спустился к резкому подбородку и вновь вернулся к ярым зеленым глазам, которые впервые говорили со мной громче слов.

– Когда я спросила, как вас зовут, вы ответили: «Мое имя при рождении Андрей Лагари».

– Лагари – фамилия моего отца, – почти бесстрастно подтвердил Андрей.

– А матери? – Я старалась не упустить ни единой детали в его мимике. – Знаете, слухи имеют свойство плодиться, как зараза. Я слышала многое на базах, некоторые из них были столь бредовыми, что лишь дурак мог принять их за чистую монету. Но один из них был особенно популярен и на фоне других казался весьма здравым. Снова и снова, сначала на Кериоте, а потом на Мельнисе, люди повторяли историю о маленьком мальчике из императорского рода Деванширских, который, как все думали, исчез с падением Рианской империи.

Стоя в паре шагов от Андрея, я видела, как перекосило его лицо, словно его одолевали тысячи чувств одновременно.

– И о чем рассказывала эта история? – еле слышно спросил он.

– Она рассказывала о том, как герцог Нейк Брей узнал, что род Деванширских не был уничтожен, посвятил несколько лет поиску настоящего наследника, а в конечном итоге нашел лишь одинокую женщину и маленького умирающего мальчика, который едва стоял на ногах и понятия не имел, кто он такой на самом деле.

– Слухи врут, – сдавленно произнес Андрей, когда на его лице расползлась болезненная улыбка. – Женщина была не одинока, а мальчик хоть и умирал, но на ногах стоял вполне твердо. И что ваша история говорит дальше?

Я сочувственно посмотрела на юношу. По нездоровому блеску глаз и пылающим красным пятнам по всему лицу я поняла, что у него жар.

– У мальчика была диагностирована редкая болезнь, лекарства от которой для его семьи были недоступны. Нейк Брей пообещал женщине вылечить ее сына взамен на то, что она отдаст того под его опеку.

– Она согласилась?

– Да, насколько мне известно.

– И снова ложь, – жестко усмехнулся Андрей. – У вас отвратительные источники. Хотите услышать, как все было на самом деле?

Не дождавшись моего ответа, он продолжил, выплевывая слова с ошеломляющим равнодушием:

– Женщина отказалась. Она сказала, что ее сын – не оружие в чужой войне и что пусть лучше его убьет болезнь, чем совесть за бесполезно погубленные жизни. А знаете, что ответил ей на это Нейк Брей?

Видя, что Андрей дожидается моего ответа, я обессиленно покачала головой.

– Он сказал: «Тогда зачем мне, позвольте спросить, бороться за одного никчемного больного, когда я могу спасти миллиарды здоровых?» – произнес Андрей, криво пародируя интонацию Нейка Брея, после чего, резко отшатнувшись, страшно улыбнулся во весь рот, раскинул руки и посмотрел на меня так, будто только что заметил. – Поздравляю, Мария, вы разгадали тайну, которую и так знает здесь каждый!