Не зная, что с этим делать, он только порадовался, когда в начале одиннадцатого телефонный звонок вернул его от окон к столу.

Лаура Мунвс, давняя подруга по ДПЛА[2], пробивала для него один номерной знак. Работала она в отделении информационного обеспечения. За последний год он только раз воспользовался их хорошими отношениями.

– Нашла твоего извращенца, – доложила Лаура.

– Предполагаемого извращенца, – уточнил Этан.

– «Хонда»-трехлетка зарегистрирована на Рольфа Германа Райнерда в Западном Голливуде, – она дала ему адрес.

– Какие же родители могли назвать своего ребенка Рольфом?

Насчет имен Лаура знала все.

– Не такое уж плохое имя. Между прочим, самое оно для мальчика. На старогерманском означает «знаменитый волк». А Этан, понятное дело, означает «постоянный, уверенный».

Два года тому назад они встречались. Для Лауры Этан не стал ни постоянным, ни уверенным. А ей как раз хотелось и постоянства, и уверенности в будущем. Но он оказался слишком занятым, чтобы дать ей желаемое. Или слишком глупым.

– Посмотрела его по ориентировкам. Нигде не проходит. В регистрационном бланке указано: «Волосы каштановые, глаза голубые». Пол мужской. Мне нравится пол мужской. Мне определенно не хватает мужского пола. Рост шесть футов один дюйм, вес сто восемьдесят фунтов. Дата рождения – 6 июня тысяча девятьсот семьдесят второго, то есть ему тридцать один год.

Этан все записал в блокнот.

– Спасибо, Лаура. За мной должок.

– Тогда скажи… у него большая штучка?

– Разве в регистрационном бланке этого нет?

– Я не про штучку Рольфа. Меня интересует штучка Манхейма. Достает до лодыжек или только до колен?

– Я никогда не видел его штучку, но вроде бы она не мешает ему ходить.

– Пирожок, может, ты нас как-нибудь познакомишь?

Этан так и не узнал, с чего она звала его Пирожком.

– Ты найдешь его страшным занудой, Лаура, и это святая правда.

– С таким красавчиком разговоры и не нужны. Я затолкаю ему в рот тряпку, заклею губы пластырем, и мы отправимся в рай.

– Вообще-то моя работа и состоит в том, чтобы не подпускать к нему таких, как ты.

– Фамилия Трумэн образована из двух староанглийских слов, – ответила Лаура. – Она означает «стойкий, верный, заслуживающий доверия, постоянный».

– Ты не добьешься свидания с Лицом, играя на моем чувстве вины. А кроме того, когда я не был верным и заслуживающим доверия?

– Пирожок, два определения из четырех не доказывают, что ты заслуживаешь своей фамилии.

– Ты была слишком хороша для меня, Лаура. Ты готова дать гораздо больше того, чем может оценить такой олух, как я.

– Хотела бы я заглянуть в твое досье. Должно быть, там отмечены твои заслуги в подхалимаже. Уж не знаю, удастся ли кому сравниться с тобой.

– Если ты закончила с моим послужным списком, у меня есть вопрос… Рольф. Знаменитый волк. Как волк может стать знаменитым?

– Полагаю, задрав множество овец.

К тому времени, когда Этан закончил разговор с Лаурой, вновь зарядил мелкий дождь. В отсутствие ветра крохотные капельки нежно целовали толстые стекла.

С помощью пульта дистанционного управления Этан включил сначала телевизор, потом видеомагнитофон. Кассета в нем стояла. Он отсмотрел ее уже шесть раз.

На территории поместья работали восемьдесят шесть камер наружного наблюдения. Каждая дверь и окно, все пространство и подходы к поместью держались на контроле и фиксировались.

Только северная стена поместья граничила с общественной собственностью. За этим достаточно длинным участком стены, включая ворота, наблюдали камеры, установленные на деревьях по другую сторону дороги. Земля там тоже принадлежала Ченнингу Манхейму.