– Абентамин. По большому счету это обезболивающее. В его случае бессмысленно колоть еще что-то, процесс, запущенный в биокапсуле, необратим. Мы можем только смягчить боль и ждать, пока тело завершит процессы трансформации и примет окончательную форму.

– А вы доктор? – удивился дворецкий, испытав некое подобие экстаза от осознания того, что рядом иноземка, которая в курсе всех аспектов ситуации и знает как помочь.

– Я… – девушка замолчала и, повернувшись, впервые прямо посмотрела на кхорба. Тот застыл, удивленно глядя в ярко-синие глаза. Вокруг черных кристаллов зрачков были рассыпаны острые осколки ярко-оранжевого цвета. Они в точности повторяли цвет волос иноземки – ярко-рыжий. Почти что пламя, подумал иноземец, а вслух спросил, он редко задавал личные вопросы кому-либо, но тут почему-то не сдержался:

– Вы – апель?

Девушка не спешила отвечать. Только сузила глаза, окинув оценивающим взглядом моментально стушевавшегося кхорба.

– Извините, – смутившись, пробурчал тот, и повернулся к заднему сиденью, решив заняться привычным для него – заботой о своем подопечном.

– Да, я из апельсиновых, – услышал он. Посмотрел на девушку, та криво усмехнулась. – Да, нас мало. До того мало, что я сама очень давно не встречала себе подобных. Но разве такая ситуация редкость? На просторах бескрайнего космоса бесконечно много рас, наблюдающих свой закат. Вы тоже не весьма обычный персонаж. – завершила она свою тираду.

– Согласен, – кивнул кхорб, чувствуя, что его сердце непривычно быстро прониклось расположением к этой иноземке.

– А он? Он ведь не чистокровный лиг. Я это сразу поняла. Был бы настоящим, меня бы начало мутить еще на подъезде к посадочной площадке. – девушка кивнула в сторону заднего сиденья. – Он кем был до того…

– Я не уверен, что могу рассказать вам. Извините, – чувствуя вину за то, что не может быть до конца честным, произнес иноземец.

– Понимаю. Можете не говорить. Са упомянул, что это связано с престолонаследием. И я могу сложить два плюс два. Космос не настолько велик, что бы пропустить слухи про заснеженную планету. – усмехнулась девушка и резко повернула руль. Болид вильнул и устремился по ночному шоссе в сторону стремящихся в небо, залитых искуственным светом небоскребов. – И, отвечая на ваш вопрос, я не врач, но кое-что знаю. Богатый жизненный опыт, – девушка улыбнулась, кинув искрящийся взгляд на сидящего в соседнем кресле кхорба.

Перри улыбнулся в ответ и сильнее вцепившись в ручку, вжался в кресло, искренне надеясь, что больше столь резких поворотов на их пути не встретиться.

***

Крис вырвался из болезненной полудремы уже ближе к закату. Перед глазами блестели яркие искры и плавно колыхалось что-то светлое, полупрозрачное. Кентанец подумал, что это последствия испытываемого им головокружения, но, проморгавшись, понял, что смотрит в каменный куполообразный потолок, на котором изображен далекий космос, а россыпи звезд в разноцветных облаках галактик – выполнены искусно инкрустированными в камень кристаллами. Белое полупрозрачное – это тюль, из которой сшит полог, подвешенный на медные резные столбы, возвышающиеся по углам большой прямоугольной кровати.

Крис порывисто сел и спустил ноги на пол. В голове всё еще стоял гул, но боль, пронзающая тело, почти затихла, так что жажда немедленной мести с новой силой овладела помыслами кошака. Рыжая бровь нервно дернулась вверх, кентанец попытался встать, но ноги подкосились, и он, вцепившись руками в полог, сопровождаемый треском рвущейся ткани, рухнул на пол, сверху упала одна из перекладин.

Громогласное «Перррриии!!!» разлетелось по просторным залам роскошного пентхауса, занимающего два последних этажа стеклянного небоскреба Литаро Сити. Через пару мгновений в комнату забежал сонный дворецкий и, увидев копошащегося на полу, словно пойманный и вытащенный на берег саторунь, наследного принца, позеленел и, всплеснув руками, кинулся распутывать хозяина.