Нужно что-то делать! Начала обзванивать всех и вся: ГАИ, милицию, больницы, скорую. Бесконечные и бесполезные вопросы… Ситуация не менялась. Вскоре выяснилось, что машину мужа нашли на пути в аэропорт, а его нет. В это момент все перевернулось. Где он? Как он? Что могло с ним произойти? Слезы душили, а сердце рвалось на части от безысходности и непонимания: что же можно сделать, как ему помочь?

Я умоляла, просила, требовала дать объявление о пропаже человека. Может свидетели были, которые помогут его найти.

Но в милиции сказали, что при исчезновении человека подавать заявление можно только по истечении трех суток. «Хоть бы это был сон», – думала я, на автомате обзванивая всех, кто мог бы помочь.

Стандартное: «Ждите, загулял, наверное, скоро вернется,» – резало как ножом.

– Ну как так! Такого никогда не было, не может быть, это не про меня, не с нами, примите заявление, объявите розыск во всех средствах массовой информации. Пропал человек!.

– Нет, должно пройти трое суток…

Как жаль, что не было тогда социальных сетей, которые сейчас можно задействовать в быстром поиске людей!

На улице крепкий мороз -27 градусов. И единственным моим желанием тогда было бегать по всем ближним посадкам и искать мужа. Удивительно, но у его брата такого желания не было: он не побежал куда-то по дороге искать, не взял такси, не поехал в аэропорт и обратно. Они с невестой сидели дома, и что самое удивительное, на следующий день уехали в Орск к маме, потому что Новый год и они договорились с друзьями встретиться.

Тревога и пугающая неизвестность рождали гнетущие мысли. Проблески надежды едва пробирались сквозь них. Страх и отчаяние брали верх. Паника. Я одна дома с тремя детьми, позже приехал мой брат. Он врач, и его машина постоянно дежурила у меня под воротами, на случай если плохо станет, да и просто для поддержки, в конце концов, помощи.

Старшей дочке было 15 лет, как раз девятый класс. Она просыпалась и спрашивала, где папа и засыпала заново. У нее был такой стресс, полуобморочное состояние, что она не понимала, что происходит. А вторую дочку, ей было семь, сразу забрали с ночевкой друзья семьи, и все тревожные дни она находилась у них, чтобы не слышать и не видеть того, что происходит. Крошечная Анфиса беспрестанно плакала, чувствуя всеобщую тревогу. А у меня от напряжения и ужаса пропало молоко.

Я помню, как сидела на кухне ночью, одна, обессиленная, и хотелось выть в голос… Голова моя была словно в тумане – всё смешалось. И в этот момент я почему- то отчетливо вспомнила, как начиналась наша история с мужем.

_____________________

Мой брат тогда только пришел из армии и пригласил меня с подругой отметить это событие в «Летучей мыши» – это был первый и единственный клуб в городе. Почему-то мое внимание сразу привлек парень, который внешне был совсем не в моем вкусе. Мне нравились высокие блондины, с голубыми глазами, этакий принц на белом коне. А этот был крепкий темноволосый, накаченный после армии, не очень высокого роста, кудрявый и веселый.

На входе ведущий разрезал открыточки (была такая раньше игра как пазлы, пазлы же раньше не продавались), каждому гостю доставалась часть открытки, потом нужно было соединять их между собой и в итоге оказаться в одной команде. Как интересно, как просто и наивно выглядят тогдашние развлечения по сравнению с тем, что есть в современных клубах. Но мы с моей лучшей подругой оказались совсем не в той команде, где был понравившийся мне парень. А мне очень хотелось быть вместе с ним!

И мы схитрили: куда-то дели эти свои номерки-открыточки, чтобы пазл так и не сложился и незаметно встали в команду, где был он. Встав рядом, я увидела у него на безымянном пальце кольцо. « Надо же, какая же жена у него счастливая!» – мелькнуло в мыслях. Но то, что он не свободен, меня огорчило.