Я Источник – вы каналы и сосуды. Одинаковы ли они?

Вам можно ошибаться, я не ошибусь никогда.

Вы мои дети, а не братья мне, а значит мы одновременно одинаковые и разные. Мы никогда не будем равны, как не будут равны отцы и дети, но как равны в семье братья и сестры лишь с некоторыми различиями в положении и ответственности.

– А чувства? Испытываешь ли Ты такие же чувства, как и мы? Что в нас по Твоему Образу и Подобию?

– Я испытываю чувства, конечно. Только направленность этих чувств различается от направленности чувств людей.

– Например, гнев. Ты злишься на нас, людей? – спросила я почему-то именно это.

– Нет. Я не злюсь никогда на своих детей. Но я могу разгневаться на те мотивы людей, которые намеренно причиняют вред и зло другим живым существам и себе. Особенно если эти мотивы носят жестокий, хладнокровный характер массовых разрушений и уничтожения всего живого вокруг, а также приведение к деградации сознания человечества.

На эти цели я проливаю свой гнев, когда человек заходит слишком далеко и сам очень далек от раскаяния. Я вмешиваюсь в такую жизнь, но за человеком по-прежнему остается выбор.

Повторю, я никогда не злюсь на своих детей, ни на людей, ни на животных. Только на человеческое вредительство. Особо отмечу невинность животного даже во время разрушения и убийства. Животное это делает, чтобы выжить. Человек же делает зло ради власти, богатства и славы, а также ради наслаждения.

Вы же, люди, гневитесь тогда, когда не получаете желаемого. Однако я закладывал в человека такое чувство для того, чтобы он мог разгневаться на свои греховные действия и прекратить их. Чтобы он мог злится на себя грязного, пропитанного пороком. На грязное предложение других людей совершить грех и подобное неприемлемое для души.

– «Гнев нам дан для того, чтобы гневаться на собственный грех, а не на окружающих, а мы… У нас всё извращено…». – Процитировала я высказывание артиста и музыканта Петра Мамонова.

– Да. И «Вместо того, чтобы любить ближнего своего, мы любим себя. Извращенное всё. Любовь есть, а направлена не в ту сторону…» сказал мой сын Петр. – Неземной Собеседник понимал моментально каждую мою мысль и каждое слово. Просто Он знал каждую фразу каждого своего дитя.

Я нахожусь в гармонии со всем мирозданием, вы же находитесь в дисгармонии с собой, своими чувствами и мыслями, своими ощущениями и с миром в целом.

Я позволяю существованию быть, вы же не позволяете своей жизни течь в потоке существования. Вы её, жизнь, постоянно куда-то гоните вперед или тащите назад в прошлое, вы не в настоящем моменте и не осознаете настоящих чувств, вы их потом, через время осознаете, но в текущий момент вы погружены в прошлые воспоминания или в будущие представления.

Я ничего не контролирую, но знаю обо всем, несу полную ответственность за всё, и оставляю за собой последнее слово и выбор. Вы же стремитесь контролировать свою жизнь, своё окружение, Меня и всё вокруг, но не знаете ничего из законов жизни и мироздания, моих законов, имеете полную свободу выбора.

Я счастлив и здоров, а вы больны и страдаете. Вот в чем мы разные. И это случается только по вашему выбору.

Я чувствую и переживаю за каждое ваше несчастье и боль, вас же совсем не заботит Моё состояние души, вы не думаете, счастлив ли Бог, хватает ли Ему всего, радуется или переживает Он за вас. – Мой дорогой и любимый Друг говорил все эти слова совсем не с претензией. НЕТ. Это звучало мягко и аккуратно, что мне тут же захотелось обнять Его, я понимаю, необъятное, и прижаться к широченной груди самого родного.

– Господи, да как же ты решился создать нас, чтобы нянчиться с нами вечно? – закричала я во весь голос.