Peterson C. A Primer in Positive Psychology. N.Y.: Oxford University Press, 2006.

Peterson C., Park N., Seligman M.E.P. Greater strengths of character and recovery from illness // Journal of Positive Psychology. 2006. Vol. 1. № 1. P. 17–26.

Peterson C., Seligman M.E.P. (Eds.) Character Strengths and Virtues: A Handbook and Classification. N.Y.: Oxford University Press, 2004.

Ryan R.M., Deci E.L. On Happiness and Human Potentials: A Review of Research on Hedonic and Eudaimonic Well-Being // Annual Review of Psychology. 2001. Vol. 52. P. 141–166.

Ryff C. Happiness is everything, or is it? Explorations on the meaning of psychological well-being // Journal of Personality and social Psychology. 1989. Vol. 57. P. 1069–1081.

Ryff C.D. Possible selves in adulthood and old age: a tale of shifting horizons // Psychol. Aging, 1991. Vol. 6. P. 286–295.

Ryff, C.D., Singer B. The contours of positive human health // Psychological Inquiry. 1998. Vol. 9. P. 1—28.

Schmutte P.S., Ryff C.D. Personality and well-being: reexamining methods and meanings // Journal of Personality and Social Psychology. 1997. Vol. 73. P. 549–559.

Seligman M.E.P. Authentic Happiness: Using the New Positive Psychology to Realize Your Potential for Lasting Fulfillment. N.Y.: Free Press, 2002.

Seligman M.E.P, Csikszentmihalyi M. Positive Psychology: an introduction // American Psychologist. 2000. Vol. 55. № 1. P. 5–14.

Seligman.M.E.P., Park N., Peterson C. The Values in Action (VIA) Classification of Character Strengths // Ricerche di Psicologia. 2004. Vol. 27. № 1. P. 63–78.

Одним из наиболее древних конструктов, выражающих содержание, во многом пересекающееся с содержанием понятия личностного потенциала, является понятие мудрости. Это понятие привычно ассоциируется с древними религиозно-философскими текстами (практически единственный содержательный обзор философского понятия мудрости на русском языке см. Файзуллаев, 1987), однако в последние два десятилетия в психологии наблюдается волна интереса к этому древнему понятию и небезуспешные попытки вписать его в ряд рабочих понятий современной психологии. За это время вышли по меньшей мере три представительных антологии по этой проблеме[1].

Выпадение проблематики мудрости из сферы интересов психологии в предшествовавший период было во многом закономерно и связано не только с особенностями развития психологического знания, но и с особенностями западной культуры и цивилизации в целом. Понятие мудрости не чисто психологическое, его сложно определить, трудно отграничить от таких конструктов, как интеллект, креативность и др., которые операционализированы в конкретных методиках и измерительных процедурах и с которыми благодаря этому можно работать. Мудрость измерить напрямую не получается, хотя были довольно наивные попытки создания психометрической шкалы мудрости. Это, однако, скорее, видимость подхода к проблеме.

Что касается общекультурного контекста, дело во многом в том, что на протяжении ХХ в. идея мудрости утратила актуальность, обесценилась, общественный запрос на мудрость стал размываться и ослабевать. Это было во многом связано с омассовлением культуры, с наступлением массовой культуры на культуру более традиционную. Традиционная, классическая культура была основана на признании априорных ценностных иерархий, априорных представлений о хорошем и плохом. Развитие в середине ХХ века теории познания и методологии науки привело к осознанию относительности всех ценностных систем, которые сложились исторически, и осознанию отсутствия абсолютной истины и доступа к ней, что привело к триумфу постмодернизма и всеобщей относительности. В результате этого обесценилось и понятие мудрости, связанное с представлением о том, что одни люди понимают лучше, чем другие. Но ведь если все относительно и нет объективных критериев истины, то какое право у этих людей утверждать, что они в чем-то выше остальных?