–О, Боже, – повторяю я, не веря в абсурдность всей ситуации. – И что же нам делать?

– Вывезти его и дело с концом!

Я минуту смотрела на подругу, от всей души надеясь, что она это не серьезно. Зря, подруга даже развила бурную деятельность, решая во что завернуть «гостя».

–Подожди, Марусь, как ты себе это представляешь? У него веса под сто кило, и потом, как это будет выглядеть со стороны?

–Тебе и правда интересно как это будет выглядеть? А как будет выглядеть, если этого товарища обнаружат в моей квартире? Начнется такой шмон, потом объясняй что ты не верблюд!

– Может позвонить кому? – спрашиваю с тоскою, понимая, что особо и некому такое дело доверить.

–Влад прилетел?– спрашивает подруга отчего – то пряча взгляд.

–Нет, вроде. Я за тобой сразу сорвалась.

–Жаль. Он бы помог. Влад такой.

–Но его нет, и когда вернется неизвестно. Да что говорить, мы в последние пять месяцев прекратили всяческое общение, и куда он направиться с Нью-Йорка большая загадка. Так что выпутываться придется самим.

Еще какое – то время, поспорив насчет нашего «гостя», мы отправились на кухню покрепиться спиртным, благо этого добра хватало в Маруськином чемодане.

Через полчаса подруга, погрустнев, оповестила, что пора настала, и мне ничего другого не оставалось, как поплестись за ней в комнату.

–Марусь, я тут что подумала, может, мы его вытащим в подъезд и все? Пусть его кто – то другой найдет?

–Я думала уже. Этот вариант отпадает. Сверху живут две бабульки, на третьем, стало быть я, а внизу многодетная семья. Вторая квартира пустует. К кому пожаловал гость догадаться нетрудно, по крайней мере, под подозрением буду я первая.

В чем- то она и права.

– Главное его завернуть, и стащить вниз к черному входу. А там я подгоню машину, и спокойненько его вывезем.

–У тебя есть ключи ?

–Нет. Но ее открыть плевое дело.

–Отлично, дело за малым.

Завернуть этого бугая оказалось не таким уж плевым делом, как казалось. При малейшем шевелении труп источал дичайшую вонь, от которой я грозилась упасть в обморок. Три раза меня чуть не вырвало, на четвертый, снова вооружившись Маруськиным надушенным шарфиком, мы таки его перевернули, изрядно намучавшись и вспотев. Завернув его в покрывало, и связав концы, мы под Маруськины чертыхания потащили его к двери.

–Там светло как в Нью-Йорке, мать его!– прошипела Маруська, выглянув в подъезд.

–Давай выкрутим лампочку.– Предложила я. Не хватало еще, чтобы какая особо глазастая Марусина соседка увидела нас в час ночи, с тяжелой ношей.

–Придется.– Буркнула подруга и рысцой потрусила на пролет ниже.

Вскоре свет погас, и стало относительно темно. Остался гореть свет этажом выше, но он особо не мешал.

Вздохнув, мы ухватились за края и потащили его вниз. Каждый пролет давался с неимоверным трудом. Уже внизу, плюнув, мы тащили его волоком.

У черного входа Маруська обессиленно опустилась на корточки, пытаясь отдышаться, а мне каждую минуту казалось, что вот вот откроется дверь и кто – то выйдет в подъезд.

Вскоре подруга открыла дверь, поколдовав в замке, и ушла за машиной. Этот момент мы не обговаривали, и опомнилась я уже с «гостем», то есть трупом наедине. Закусывая до боли кулак, я стояла готовая свалиться от страха в обморок, чувствуя как сердце грохочет где – то в горле. Казалось, Маруськи не было целую вечность, я уже было хотела трусливо удрать, как вдруг дверь с тихим скрипом отварилась, и на пороге показалась такая же испуганная бледная Маруська.

–Чисто?

–Вроде бы.– Просипела я, почувствовав угрызения совести.

Ухватив в который раз за концы покрывала мы потащили его к машине. Тут нам предстоял хороший рывок, на который как оказалось, сил совсем не было. Нужно было уложить «гостя» в багажник, и мы взяли небольшой таймаут. Маруська снова приложилась к горлышку, чему я бессовестно воспрепятствовала.