– Как может цивилизованный человек хотя бы вынести вид этой истерзанной кровоточащей плоти, которая буквально вопиет о чудовищной жестокости?! – возопила она.

– Плоть, строго говоря, молчит, – хладнокровно отрезал Тиберий. – Вопите вы. И портите всем присутствующим приятный вечер.

– Ив, ты с ним лучше не спорь, – мягко, почти умоляюще попросил Мупочка, – он немножечко тиран, все равно все будет так, как он захочет.

– А ты не смей его защищать! – взревела Ивлин и тут же уставилась на Мупочкин тортик. – Яйца, – лязгнула она зубами, – в его составе яйца. В твоей тарелке сейчас не родившиеся зародыши будущих кур!

Мупочка побледнел и отшатнулся.

– А в ваших руках сейчас отрезанные половые органы растений, – спокойно заметил Тиберий, кивнув на букет, который Ивлин все еще машинально сжимала в руках. – И, самое печальное, только представьте себе, эти бедные цветочки распустились для любви, но безжалостная рука садовода кастрировала их в самом расцвете такой недолгой и хрупкой юности. А после…

Тиберий, утомленный непрестанным дерганьем за руку, нежно и ласково обнял Мупочку за плечи. Кости у бедняги хрустнули, и он тут же притих, как пойманный воробушек.

– …А после их, еще цепляющихся за жизнь с упорством искалеченного, но неубитого воина, безжалостно вырвали с корнями из земли, чтобы сжечь, заметьте, еще живыми. И посадить на их место следующих смертников. Все вышесказанное относится и к фруктам, и овощам, – подытожил Тиберий.

И преспокойно принялся за карпаччо, подлец.

Однако карающая длань судьбы не обошла его своим возмездием. За столиками произошло оживление, прекратились разговоры, и взгляды гостей ресторана обратились к настенным мониторам. Наступил момент розыгрыша приза дня. Мупочка ерзал на стуле, покачиваясь из стороны в сторону от нетерпения, даже кислая, чахлая Ивлин проявила интерес – напряглась и вытянулась в струнку, приобретя удивительное сходство с охотничьей собакой, вставшей в стойку. Тиберий не обращал на это ни малейшего внимания. Голос невидимого диджея возвысился над ревом и гулом музыки, замешанной крепким коктейлем с людскими голосами. «Прямо глас божий», – с издевкой подумал Тиберий, прежде чем его сознания коснулось собственное имя.

– И-и-и… Победитель сегодняшнего вечера на обладание пакетом «Лабиринт минотавра»… Тиберий Краун! Поаплодируем!

Зал взорвался полными зависти овациями.

– Что? Как!? – ошарашенный Тиберий растерянно смотрел на присутствующих. – Да я же не регистрировался даже в этом идио… Неактуальном для меня на сегодняшний день розыгрыше! Я же геолокацию запретил. Почему!?

– Ну, глупыш, это ты для своих друзей запретил, – ласково ворковал Мупочка, – а для серьезных людей вроде правительства или магазинов, или клубов, твои запреты… Ну, ты понимаешь. Это как хулиганов повстречать на улице. Запрещай им, не запрещай. Все равно сделают с твоей попочкой, что захотят. Я-то знаю.

Тиберий застонал. Но потом в голове мелькнула спасительная мысль: «Можно ведь просто заплатить юноше, не пользуясь его услугами». Подбадриваемый одобрительными криками, он поплелся за золотую парчовую занавеску, захватив с собой спасительную бутылку виски.

Он оказался в довольно тесной, душной комнате. Кондиционер работал вовсю, но даже он был неспособен уничтожить смешанные запахи духов, пудры, разгоряченного тела и едких, удушливых ароматизаторов воздуха. Их он тут же увидел – две большие чаши, наполненные цветными сушеными листьями, цветами, коробочками хлопка. Они курились тонкими ветвистыми струйками дыма, делая воздух в комнате еще более непригодным для дыхания. Тиберий сел на диван, предварительно сделав большой глоток из бутылки.