– Я нашёл. Мать и младенец. Погибли от взрывной волны – там сквилла упала.

– Понял, Ёрль. Спасибо.

Снова шептались мёртвые травы лощины. Кайнорт расправил крылья, чтобы пересечь пропасть между столпами небоскрёбов. У трапа отдали честь капитан вереницы и ружейник.

– Берграй, почему твой пушар не выстрелил? – спросил Бритц у смерти в чёрной накидке.

– Заело… спусковой блок, – доложил капитан.

– Без третьего пушара мы рисковали провалить вылазку. Нас всех могли разорвать там внизу. Где отчёт о подготовке арсенала?

– Кай, я сам с этим разбер…

Бритц вытащил армалюкс, длинный ствол которого был испещрён граффити, а с рукояти свисали стеклянные бусины на шнурках из карминских волос.

– Кай!..

Выстрел. Тихий, как ядерный снег. Ружейник капитана замертво покатился в осоку.

– В следующий раз делай, как я, Берграй. Проверяй арсенал сам.

Прозвучало просто, как отеческий совет. Капитан замер и молчал, с каждой секундой забивая гвоздь в гроб своего алиби. Он получил недвусмысленный намёк: что с ним будет за колебания в бою, если только ещё раз… И каждый понимал, что другой понимает.

Кайнорт убрал оружие и скрылся в шлюзе флагмана.

* * *

Гостевая каюта рой-маршала, отданная в распоряжение Альды Хокс, была оформлена в традициях древних аристократов. Только белое, белое, белое. И чёрное. Дичайшей расцветки носки и кеды хозяина были концептуальными пятнами на монохромном полотне. Они делали центром внимания хозяина флагмана. Рой-маршал сидел на подлокотнике жемчужно-белой софы, уже в чистой и свежей форме. Впрочем, единственное, в чём он умел запачкаться, это в чужой крови. Всякий раз искоса поглядывая на Кайнорта без брони, Альда видела лишь светлое пятно и чёрное обрамление бесцветных глаз. Ничего особенного. Аккуратный отличник. Среднестатистический сыскной агент, которых отбирали по редкой способности не оставлять следов. Иными словами – типичный минори. Альда изловила себя на слишком долгом созерцании рой-маршала и отвернулась. Она ненавидела этих аристократов всеми фибрами… чего бы там у неё ни было внутри. А конкретно Бритца она недолюбливала и по личным причинам.

– У меня смешанные чувства по поводу всего этого, – призналась Альда и устроилась поудобнее в дьявольски комфортном кресле. В её старом флагмане таких не водилось.

Вправленной ногой занимался Игор: растирал и массировал, чтобы вернуть госпоже ту нежность холёной ступни, с какой она прибыла на Кармин месяц назад. Скинув хромосфен, Хокс превратилась в высокую поджарую блондинку с эффектными формами и короткой стрижкой. Крупные черты её лица были резки, но привлекательны. Если не знать, какие скабрезы соскакивали с этих вызывающе красных губ. Впрочем ть-маршалу даже шла некоторая вульгарность. На лбу её адъютанта выступила испарина. Он боролся с фобией прикосновений. Но лучше уж с фобией, чем с реальными врагами. А на столе перед Альдой стояло блюдо с ужином. Розетка из тонких маленьких щупалец, приготовленных личным поваром рой-маршала специально для гостьи. На открытом огне, с карминской лимонией и бензиликом. Отломив миниатюрный тентакль, Хокс посмаковала угощение и продолжила:

– С одной стороны, за какой-то час мы доказали, что легенда о Тритеофрене – не вымысел. С другой – прибор разбит, и мы понятия не имеем, где искать вторую половину.

– Треть.

– Вот именно! Кайнорт, нам, обычным эзерам, нет дела до фантазий минори о лучшем мире. Я хочу вернуться на астероиды и… принять ванну с водой, дери тебя жорвел! – она бросила кость на тарелку, макнула пальцы в ванночку с нежным песком и стряхнула остатки на исключительно стерильный пол.