Я шёл по своей улице, вниз, на юг. И прокручивал в голове только что состоявшийся разговор со Стивом. С её… с его боссом.

– Лейла и есть пацан.

– Что?

– Что слышал.

– Я не понимаю.

Стив усмехнулся и откинулся назад, на спинку узкого диванчика из дешёвого кожзама.

– Я и не надеялся.

– Что значит: Лейла – пацан?

– Значит, не девушка. Что теперь, отдашь обратно?

– Давай ещё раз. Лейла и Лейси не близнецы?

Стив опять рассмеялся:

– Неожиданно придумал. Хотя логично. Значит, видел его в обеих ипостасях? Нет никакой Лейлы.

Вид у меня, видимо, был ошарашенный. Стив продолжил.

– Салливан и Джонсон – один и тот же человек. Лейлы нет. Она – персонаж, образ, который Лейси использует для работы.

– Чертовски реальный образ, мать вашу!

– Что ты о нас знаешь?

– Вы, сукины дети, используете малолеток.

Босс Лейлы помолчал. Спасибо, что прекратил барабанить по столу. Меня начинала бесить его нервозность.

– Да, мы такие.

Я тоже помолчал. Новость нужно переварить. Я всё ещё не верил. Стив потёр виски и тяжело вздохнул:

– Ну мы всё выяснили. Поехали, я её заберу.

– Её?

– Привычка, – он усмехнулся.

– Значит, парень…

– Думаешь, я так шучу?

– Какого… – к нам подошла официантка, и я остановился на полуслове. Стив попросил счёт. Я попробовал успокоиться: собеседник меня раздражал. Только от нас отошли, я продолжил. – Почему пацан вообще играет женщину?

– Не лезь в то, чего не понимаешь.

– Я понимаю, что это ненормально. Даже для вас. Это в принципе ненормально.

– Сейчас такое время, что всем плевать. А если по делу… Как думаешь, легко обучить подростка? Хоть представляешь, сколько у этих детей проблем? Ты же общался с Лейси? Там целый букет подростковых загонов.

– Чё-то я не вижу связи, – начал я. – И я не знаю Лейси.

Я думал, что знаю Лейлу. Идиот.

– Значит, у вас принято выряжать мальчишек в бабские шмотки?

– Так, разговор не клеится… – Стив начал подниматься с места. Я его остановил. Босс Лейлы сел, я помедлил несколько секунд, прежде чем продолжить:

– Тебе ведь что-то нужно от меня. Ты не знаешь, что с ней… с ним, делать?

– Иначе бы я не сидел здесь, – Стив опять вздохнул. – Лейла – наш лучший дознаватель. Парень хорош в обеих ролях, но в роли девушки бесподобен. Растить такого агента с нуля трудно. Особенно девчонку. Попробуй, найди по всем этим шаражкам, домам-интернатам и больницам способную, красивую, умную девочку, которая не сломается и не сбежит к какому-нибудь папику. Надо сказать, мы вырастили много талантливых аферисток.

– Мне, может, посочувствовать вам?

– Лейла тебе доверяет.

– Что ты от меня хочешь?

– Тебе надо решить. Или отдай её обратно прямо сейчас. Или подержи пока у себя.

– Зачем тебе это?

– Я заплачу. А ты не задавай вопросов.

– Так не пойдёт, – теперь я начал подниматься.

– Стой. Хорошо. Лейси не может пройти психиатрическую экспертизу. Его могут забрать в дурку. И… испортят мне агента.

– Испортят агента? – где-то внутри меня готов был рвануть заряд отменной, чистой ярости, но Стив понял вопрос буквально.

– Да. Заколют нейролептиками. Им ведь плевать, сколько сил и средств в парня вбухано.

– Не улавливаю сути. Почему в психушку?

– Подозревают всё – от шизофрении, диссоциативного расстройства, до…

– Подожди. Он реально считает себя бабой?

– Я думаю, нет. Он нас дурит.

Утро полностью вступило в свои права. Подходя к дому, я вспомнил, с каким лицом Стив говорил мне, что подозревает Лейси в обмане. По его версии, парень лажанулся. Позволил себя схватить. Чуть не умер и справедливо предположил, что с Лейлой такого не случалось. И, скорее всего, не случится.

Тесты, проводимые их психиатрами, показали, что Лейси полностью адекватен. Легко решает предложенные задачи на логику и не страдает от депрессии. Находится в здравом уме и отвечает на вопросы так, как отвечал бы мужчина. Но при этом, когда он называет себя Лейлой Джонсон, он не врёт. Стив считает, что Лейси вполне способен обмануть и врачей, и их детекторы лжи. А я не понимаю, зачем? Он не осознаёт, куда может попасть?