– В Сан-Бессетт сделали всё, что могли, но этого мало. Мы посовещались, и родители поддержали моё предложение снова обратиться к тебе. Но учти, Ли, никаких больше две пятьсот! Наши карманы пусты. Учёба, переезды, лечение, сама понимаешь.

– Угу.

– Пятьсот – это потолок, – девушка скрестила руки на груди и уставилась на Лею своими серо-голубыми глазами.

Жаль, рядом не было Люмуса, не у кого было спросить совета, как вести себя. Стоило ли торговаться или следовало ухватиться за предложение? На свой страх и риск Лея сказала:

– Меньше двух даже браться не буду.

– Ли, это наглость! Ты прекрасно знаешь, что даже в Сан-Бессетт берут меньше.

– Тогда продолжайте лечение там. В чём проблема?

Повисла пауза. Лея не знала, что делать: уйти или что-то говорить. Или соглашаться, пока предлагают хоть что-то. Наконец Сара сказала:

– Ладно, тысяча. Но ни мэджиком больше, Ли. Только потому что твои руки действительно помогают. Я надеюсь, всё ещё помогают.

– Помогают, – уверенно заявила Лея. – Но я не согласна на эту цену.

– Ну и наглая же ты гадина, – прошипела брюнетка. – Тысяча – это всё, на что ты можешь рассчитывать.

– Тысяча?

– Тысяча.

– Тогда, – Лея сделала шаг вперёд, рискуя получить пощечину за то, что собиралась сказать дальше, но готова была ухватиться за шанс отстоять своё счастье, – ты можешь рассчитывать только на десять дней. А захочешь получить больше… Моя цена – один Люмус.

– Что? – скривилась Сара.

– Что слышала. Моя цена – один Люмус. Один. Свободный. Люмус. Ты должна отпустить его. Выбирай.

Лея двинулась к двери.

– Ли, – остановила Сара, – полторы тысячи.

– Поздно торговаться. Я назвала свою цену. Здоровье твоей дочери стоит свободы Люмуса.

– Маленькая дрянь, – прошипела Сара и обессиленно рухнула за стол, уронив на него голову.

– Я уверена, ты сделаешь правильный выбор, – Лея хлопнула дверью.

В коридоре ощутила, как стали ватными ноги. Изнутри послышался звук бьющегося стекла.

Высшие формы волшебства отвлекли немного от чувства вины. Внутри Леи сражались две силы: Тьма и Свет. С одной стороны, было жестоко так говорить с Сарой. Но с другой… Дарки ведь не ладят между собой. Постоянные скандалы, даже побои. Не лучше ли им расстаться? Не мучить дочь выяснением отношений и вечным недовольством.

Перед библиочасом Лея нацепила кольцо на палец. Оно придавало уверенности в своей правоте. Да, ведь штраф сам себя не заплатит.

– Мисс Ли, – она не сразу заметила, как подошёл библиотекарь, – как ваши опыты с преобразованием железа? Всё удалось?

– Угу, – ответила она нехотя, не понимая откуда такое участие. – А ваши рисунки? – спросила из вежливости.

– Я взялся за "Боярыню Морозову". Ещё много работы. К тому же я иногда отвлекаюсь на лёгкие скетчи.

– На что?

– Рисую то, что вижу. Вот, например.

Мистер Вури вынул из внутреннего кармана своего плаща, в котором ходил даже в помещении, небольшой блокнот и протянул Лее. Она осторожно взяла, раскрыла и обомлела. На первой странице изображены развалины старого замка. С той стороны, где она в первый свой день здесь упала со стены, увидев человека в чёрном. Далее ученики у фонтана, в библиотеке, на берегу залива. Директор, беседующая с обоими Дельгадо во внутреннем дворике. Заливисто смеющаяся Касперович на продавленном диване с чашечкой чая в одной руке и моноклем в другой. А вот и сама Лея в зарослях черёмухи, застывшая в движении "Аист, расправляет крылья".

– Подглядываете? – захлопнула блокнот и передала владельцу.

Тот засмущался и даже стал казаться не таким мертвенно бледным, как обычно.

– Я бы так не сказал.

– Вы ведь не спросили разрешения. Может, я не хотела, чтобы вы за мной подсматривали.