– Ещё одна жертва прошлой ночи, – наёмник немного встряхнул девушку за плечо, чтобы она пришла в себя, – Сантилий, это точно твоя вина. Чем ты нас таким накормил вчера?

– С какого чёрта ты вешаешь всё это на меня? – вспылил синевласый наёмник, – Три сонных болвана ещё ничего не доказывает! Разве кто-то ещё испытывает жуткий недосып?

Посмотрев на лица всех остальных, кто находился за обеденным столом, вопрос сразу же отпал. Светловолосая парочка, Минас и Энсфи, просто дремали, опёршись друг о друга, в таком же состоянии находилась короткостриженая убийца Нака, а вот её возлюбленный Жак медленно попивал чай, хотя по его виду можно сделать вывод о скрываемой усталости. Имперец, совсем недавно обзавёдшийся новой внешностью, восседал в самом конце стола, его кожаные веки опущены, укрыв два янтарных асфирида, служащих ему глазами. Члены гильдии только успели свыкнуться с его оголенной стальной челюстью и подбородком, добавляющим ему устрашения. Остальные в лице Ильвы, Милоны, Графа, Герлы и Айсы лениво ковыряли завтрак, а Скафка и вовсе разлеглась на скамье, заняв несколько мест, и беззаботно погрузилась в сон. Усталый презрительный взгляд Каила-Бони, направленный в сторону Сантилия, говорил о многом.

– Бред какой-то, – встряхнул головой наёмник за барной стойкой, – мы уже восьмой день едим одну и ту же пищу и пьём одну и ту же выпивку.

– Думай, падла, – спокойно сказал Каил-Бони.

– Отвали, сказал же, что это не я.

– Быть может, сейчас в атмосфере происходят некие аномальные явления? – предположил Граф, – Повышенная активность солнечных лучей может являться причиной всеобщей усталости, так как происходят скрытые воздействия на наш мозг.

Непонимающие взгляды всех присутствующих обратились на Графа Фридасского, наступило неловкое молчание.

– Я просто предположил, – оборотень вернулся к своему завтраку.

– Эту заумную хрень прибереги для старикана, – сказал ему Каил-Бони, – ну или до того момента, когда семейство Бракаса соизволит посетить нашу скромную столовку для иждивенцев… Давайте просто пожрём и отправимся спать. Эх, из всех вас, сборища неудачников, я сейчас завидую только сестричкам-исхудкам.

– Это ещё почему? – протирая глаза, поинтересовалась Флуко.

– Младшая до сих пор дрыхнет, а старшая с самого раннего утра носится по деревне, как кипятком ошпаренная.

– Малия с самого утра находится на ногах? – забеспокоилась Милона, – Но ведь ей необходим покой. Живот уже довольно большой, через тридцать-сорок дней наступит крайний срок беременности у исхудов.

– Кто знает, может это ребёнок и толкает свою мамку так, что её ноги жаждут физической нагрузки, – пожал плечами наёмник.

Только стоило заговорить про Малию, как вдруг она внезапно объявилась в общем зале. Исхудка пришла с улицы, утренние лучи княжеского солнца никак не могли повлиять на белизну её румяной кожи, живот девушки уже большой, причём ребёнок внутри неё резко набрал рост. Это Милона оправдала особенностью беременности исхудов. В последние дни Малия постоянно находилась в утомлении, к тому же очень сильно волновалась за Марка и остальных, ушедших к горам Дунгатана в прошлом свете, однако сейчас она выглядела не просто взволнованной, а по-настоящему напуганной. Держась за свой живот, она устало делала медленные шаги, пытаясь взглядом отыскать помощь у присутствующих, но пока что никто не догадывался о возникшей проблеме.

– О чём я и говорил, – покачал головой Каил-Бони, – носится по всей деревне с самого утра…

– Помолчи, Каил, – Флуко при виде исхудки моментально отогнала от себя сонливость, – Малия, что произошло?