– Шила, давай ближе к делу.

– Хорошо. Она сказала, что хочет узнать как у Луи дела. Наверное, наша вторая подруга тоже находилась там.

– Берег в двухстах метрах от деревни, – задумался Граф, – будем надеяться, что они не угодили в эпицентр разрыва реальностей. Я проверю.

Скинув с себя просторную рубаху и штаны, Граф очень быстро перевоплотился в чудовище. Его передние конечности деформировались, став невероятно мощными и большими, кожа стала серой, полопалась во многих местах, заставив плоть кровоточить, а оскалившаяся морда теперь содержала мало человеческих черт. Фридас зарычал то ли от боли, то ли из-за звериных инстинктов и могучим прыжком оказался за территорией двора и вскоре скрылся за ближайшим холмом, где находилось озеро. Пока остальные наёмники раздумывали над своими дальнейшими действиями – никто не обратил внимания на испуганный взгляд другого оборотня по имени Хельми, лишь недавно ставшей частью их небольшой общины. И только Ильва заметила беспокойство на лице той, над кем твёрдо решила взять опеку в конце прошлого года.

– Хельми, – обратилась к ней Ильва, – ты до сих пор напугана?

Тёмно-серые глаза девушки были направлены высоко в небо, на восток от гильдии, она даже не стала реагировать на обращение Ильвы, которая в самый последний момент разглядела ужас в её взгляде. Вместо ответа Хельми указала трясущимся пальцем в небо. Увидев, что именно там заметила девушка, Ильва с трудом сдержала крик. Высоко-высоко, среди пепельных облаков, кружащихся в свирепом водовороте, продолжающим размазывать краски грязного неба, за гильдией наблюдало нечто. Огромный глаз размером с целую луну завис где-то очень далеко, его багровый зрачок постоянно двигался, изучая новую находку в своих владениях. Казалось, что этот пугающий взгляд пристально разглядывал каждого наёмника, вгрызался в душу. Похоже, что шутки закончились, над гильдией действительно нависла колоссальная угроза. Сначала некоторые из собравшихся, в особенности Бракас и Каил-Бони, восприняли неведомое существо в небе за обыденное явление для этого мира, вот только когда каждый из них посмотрел в этот кровавый глаз – мнение сразу же изменилось. Наёмники чувствовали, как зловещий разум начинает окутывать их сознание, ощущали чужое присутствие внутри. Существо словно проникало в мозг и саму душу, становясь их неотъемлемой частью и пытаясь вырвать любую жизненную силу смертных, за какую только сможет уцепиться. Вряд ли кому-то может понравиться, когда они перестают являться единственными хозяевами собственного тела, поэтому с болью в голове, но наёмники отводили свои взгляды, пытаясь избавиться от чужого влияния. Убедившись во враждебности небесной сущности, Каил поспешил закрыть Нане глаза, чтобы уберечь ребёнка от новых пыток, но, похоже, что существо потеряло к гильдии пристальный интерес. Кровавый зрачок уменьшился, виднеющиеся сосуды на белке стали с трудом различимы, но при этом гигантский глаз не исчез, а продолжил следить за деревней. Оно успело заглянуть в душу каждого, именно такой вывод мысленно сделал Даркли.

– Папа, страшно, – Бракас впервые за семь лет услышал подобные слова от дочери.

– Не смотри туда, Куся, – он отвернул девочку, сильнее прижав к себе, – эта хренотень и меня с ума сводит.

– Даркли, что можешь сказать об этом? – обратился к чародею Сантилий.

– Кто бы это ни был, но он является частью той силы, что распространяется здесь повсюду.

Чародей уже использовал магическое зрение, приложив ладонь к глазу, и изучал волшебное пространство этой реальности. Ничего подобного нельзя встретить в Междумирье, так как все потоки здесь отличались от привычного чистого волшебства, заполоняющего собой всё пространство. Некая грязная сила измазывала собой всё Подпространство, и здесь не нашлось места для привычного волшебства, лишь искры Даркли, Милоны и Фарти являлись единственными источниками чистой магии в этом гиблом месте. И посреди всего этого кошмара находился тот самый глаз, переполненный местной магией, выглядящий как хранилище колоссального количества силы, ярко выделяющийся на фоне огненных небес.