– Все они могут найти только чистое бельё, которое скроет следы от их позорного страха! Думаешь я не рассказал совету Аратабии? Эти ничтожества до сих пор поражены страхом того, что скрывает эта башня. Они и князь сразу же отдали указ усилить охрану Тара и запечатать его навеки могущественными заклинаниями. Никто не хотел меня слушать, когда я предложил избавиться от угрозы в корне! Я видел эту силу, чувствовал, на что она способна, я предложил обуздать её, использовать в своих целях, а затем уничтожить то, что находится внутри.

– Ясно, – понимающе кивнула Дэни, – ты не просто хотел использовать эту силу. Ты снова заговорил о возвышении Аратабии над всем Междумирьем… Ты желал независимости, которая разобьёт единство всего Княжества.

– Ты такая же, как и они. – недовольно буркнул левеец, – Меня сочли безумцем, преступником, желавшим пошатнуть единство государства. Они обвинили меня в том, что я отказываюсь подчиняться приказам. Я не стал дожидаться, когда на моих руках окажутся сарфитовые кандалы, вместо этого я отрёкся от своего народа и покинул левейское воинство. Никто из этих трусов не посмел меня остановить… Всё это произошло сто пятьдесят два года назад и уже через тридцать лет, в четыреста семнадцатом, я начал действовать. Мне удалось собрать сторонников, знатных воинов, согласившихся следовать за мной, чтобы защитить Междумирье от невиданной угрозы. Я повёл своё войско к Молчащему Тару и уничтожил левейские укрепления, взяв башню под свой контроль. В тот день, когда я своей рукой пролил левейскую кровь, я потерял благодать света и стал падшим. Как ты видишь, моя внешность также потерпела изменения. После этого совет выслал сюда отряд в сотню левейских воинов, но мы одолели их в битве на остром поле. Семьдесят четыре воина погибли в тот день, остальных мы пленили, а позже сюда подоспели княжеские гвардии и остальная часть левейского воинства. Если бы они хотели, то смогли бы разбить нас, хоть и с огромными потерями. Но я оказался чересчур убедительным дипломатом.

– Ага, конечно. Наверняка шантажировал их тем, что обрушишь силу Тара на невинных.

– Ну почти. Я обещал совету выпустить то зло, что обитает здесь, если все эти воины не покинут острые поля. У меня получилось. Трусость совета и их рвение скрыть от всех страшную правду, сыграли мне на руку. С тех пор князь и левейцы признали за моим орденом право на владение Молчащим Таром. И с тех пор именно мы несём здесь свой дозор. Я создал круг из своих самых лучших и преданных воинов, провозгласив их рыцарями ордена. Именно мы с ними стоим между всеми жителями Междумирья и катастрофой.

– Так что же ты нашёл здесь, в башне?

Зарт медлил с ответом.

– Врата. В другую вселенную. Со своими злобными хозяевами. Именно с их нематериальными слугами мне пришлось здесь сразиться… Как я тебе уже сказал, Дэни, Тары предназначены быть мостами между измерениями Мироздания. Молчащий Тар – это один из этих мостов, но он слишком опасен для смертных. По этой причине, кто-то очень могущественный тысячи лет назад запечатал его силу. Но печать слабеет, а катастрофа приближается с каждым новым светом. Все эти годы я искал способ одолеть пурпурные потоки, пытался найти их слабость, но ни одна магия не может справиться с ними. Могущества светлого и тёмного волшебства, а точнее тех крупиц, которыми владеют смертные, недостаточно, чтобы одолеть сердце пожирателя, поэтому я продолжаю искать иные источники силы. Моя последняя надежда была на магию, передающуюся в поколениях моего народа, и эта надежда воссияла ещё ярче, когда у Завуалы родилась дочь с белыми крыльями. Я правда пытался договориться по-хорошему, использовать её неизведанную силу, но меня отказались слушать. В их глазах я оставался безумцем… Но теперь у меня есть ты. Твоя сила, Дэни, поможет ордену справиться с угрозой.