Беру себя в руки. Переживать о том, что еще не случилось — верный способ, чтобы именно это и произошло.

— Иди, человек, — говорит Илинди. — Тебе остается только ждать.

— Долго?

— Это зависит от испытуемых, не от нас. Ты узнаешь, чем все закончилось, только если Фил-2 победит. Иначе… — она совсем по-человечески вздыхает. — Иди, человек.

— Куда? — не успеваю спросить я, как проваливаюсь в великое ничто…

***

…И оказываюсь в салоне машины, за рулем которой — Вероника. Я, видимо, как-то особенно сильно произношу русское слово, обозначающее женщину легкого поведения, потому что девушка вздрагивает и с любопытством оглядывается:

— Фил, все в порядке?

Я смотрю в её изумрудные понимающие глаза, и меня раздирает от того, что мне не с кем поделиться. Ничего не могу ей рассказать без шанса показать себя безумцем.

— Все хорошо, Вероник… — я стискиваю зубы, чтобы не произнести вслух «наверное».

Бегло осмотрев себя, замечаю, что я снова одет: джинсы целы, кроссовки на ногах, рукава у рубашки на месте. Следом обращаю внимание, что держу в руке телефон. Прямо перед выемом мне звонила сотрудница американского посольства, и она все еще на линии. Черт, как её зовут-то? Это для нее прошла секунда-две, а для меня почти день позади, да какой!

Приближаю трубку к уху и слышу голос звонящей американки. Она продолжает говорить, причем без акцента и на чистейшем русском:

— …к сожалению, на мое письмо вы не ответили, и мне пришлось побеспокоить вас по телефону. Вам удобно сейчас говорить?

Письмо? Точно, я со всеми последними событиями давно не смотрел личный ящик, используя новый корпоративный — Генка постарался.

— Да… Простите, не было возможности проверить почту. Чем обязан?

— Мистер Панфилов, с вами хочет встретиться господин посол. Скажите, удобно ли вам будет, скажем, в следующую пятницу?

— Где?

— У нас в посольстве.

— В Москве?

— Да. Авиаперелет мы оплатим, отель, если вы решите остаться на несколько дней, — тоже.

— Простите, вылетело из головы, как вас зовут…

— Анжела. Анжела Ховард.

— Анжела, правильно ли я понимаю, что речь идет о мистере Хаккани? — а вот имя пятидесятидвухлетнего Джабара Азиза Хаккани, террориста с йеменскими корнями, всплыло в голове сразу, едва я услышал «посольство Соединенных Штатов».

Чувствую на себе обеспокоенный взгляд Вероники, поворачиваю к ней голову и киваю, улыбаясь: все хорошо.

— К сожалению, мне не известна цель вашей встречи с господином послом. Что мне ему передать?

— Передайте ему, что я готов встретиться.

— Отлично! Пришлите, пожалуйста, сканы или фотографии вашего паспорта в ответ на мое письмо, и я забронирую вам билеты. Кроме того, если вас не затруднит, сообщите пожелания по отелю…

Обещаю ответить ей на письмо и выслать все как можно скорее. Попрощавшись, она кладет трубку.

Вероника тактично не спрашивает, кто звонил, но динамик моего телефона достаточно громкий, чтобы в тишине салона автомобиля услышать слова об американском посольстве и моей встрече с господином послом в Москве.

— Представляешь, участвовал в одном конкурсе, — выдумываю на ходу правдоподобную байку для девушки. — Америкосы проводили. И, кажется, я выиграл. Звонили, приглашают в Москву.

— Да ладно? — восклицает она, бахнув ладонями по рулю и расплываясь в улыбке. — Ты серьезно? И что за конкурс?

— Конкурс эссе. О роли английского языка в современном обществе. Назвал его «Мистер Хаккани» — собирательный образ эмигрантов с Ближнего Востока.

Может, не самое удачное, что я мог придумать, но что-то подобное я когда-то видел в сети, и на первый взгляд кажется правдоподобным. Тем более коллеги знают, что я немного писатель. Улыбаюсь при этой мысли.