Дисквалификация с футболистов ЦДСА была снята, а сам клуб сформирован вновь. Братья Старостины также были освобождены с отменой приговора в 1954 году. Они пережили ГУЛАГ благодаря футбольному таланту и своей популярности. Так пишет об этом Томас Урбан: «Преступники, которые терроризировали заключенных, оставили их в покое, поскольку они были спортивными героями, и им не приходилось испытывать на себе тяжелейший физический труд, от которого умирали многочисленные заключенные. Николай и Александр были практически освобождены от такого труда». Николай Старостин тренировал динамовские команды Ухты, Комсомольска-на-Амуре и Алма-Аты. Сын Сталина Василий хотел поставить его на должность тренера своей футбольной команды ВВС, поэтому вызвал и освободил его из лагеря. При участии Старостина футболисты ВВС стали занимать высокие места в чемпионате СССР, но сын главы Кремля не обладал таким авторитетом, как Лаврентий Берия.

В 1955 году Николай Старостин взял бразды правления клубом «Спартак» и посвятил ему последующие 40 лет с двумя небольшими перерывами. Андрей Старостин был начальником сборной СССР с 1960-го по 1964-й и с 1968-го по 1970 год, а главой Федерации футбола Москвы с 1971-го по 1987 год.

В период оттепели правительство страны старалось подчеркнуть преемственность поколений, в том числе это касалось спорта. Манфред Целлер: «Именно в 50-х годах советский спорт был необходимым звеном для преемственности традиций и стабилизации общества». В своей речи 1956 года Никита Хрущев не дистанцировался от коллективизации, лишения крестьян прав собственности, голода и миллионов жертв. Однако он дистанцировался от Большого террора конца 30-х годов и от культа личности Сталина. Продолжение традиций заключалось не только в том, что после смерти Сталина были такие примеры для подражания, как Лев Яшин, но также и возвращение основателей «Спартака» Николая Старостина и его братьев из лагерей. Смелые инициативы Хрущева не исключали, а подчеркивали значимость роли спорта в обновленном обществе.

Романтика футбола приводила в восхищение. Целлер писал: «Когда люди послевоенного поколения говорят о времени романтики в футболе, они вспоминают 40-50-е годы «до» и «после» Сталина, именно тогда Яшин стал кумиром публики. При этом у спартаковских и динамовских болельщиков романтические представления о футболе отличались. Так, поклонники «Спартака» под романтическим футболом понимали технически совершенную игру с акцентом на обводку. У поклонников «Динамо» и ЦСКА все выглядело несколько иначе».

Один из моих собеседников считал, что романтический футбол означает «атаку с шашкой наголо». Оба способа игры отличались от того, что позже назвали научным футболом, который провозгласил украинский советский тренер Валерий Лобановский.

8 сентября 1954 года, через два года после поражения на Олимпийских играх, сборная СССР вернулась, встретившись в Москве с командой Швеции. Советская сборная дала лучшее представление в своей истории и выиграла со счетом 7:0. Для Яшина это была первая игра за сборную страны. Ему было 24 года. По сравнению с такими футболистами, как Гарринча, Пеле, Эйсебио, Беккенбауэр и другие, начало международной карьеры Яшина было достаточно поздним. Однако своевременным, учитывая воссоздание сборной.

В ноябре 1954 года «Динамо» отправилось на Запад, на этот раз в Париж, где предстоял матч со сборной из «Расинга» и «Реймса». За французов играл в том числе Раймон Копа, будущая звезда «Реала» (Мадрид), признанный в 1958 году лучшим европейским футболистом и получивший «Золотой мяч». Сорокатысячный стадион «Парк де Пренс» был заполнен до отказа. Ханс Бликенсдорфер писал, что болельщики наблюдали за матчем стоя, а некоторые толпились до станции метро «Порт де Сент-Клу». Ситуация перед игрой напоминала воздушную тревогу, так как тысячи человек хотели получить лишний билет. «Напряжение и любопытство побили все рекорды. Спустя три месяца после чемпионата мира в Швейцарии, где в финале Германия одержала сенсационную победу над Венгрией, «Динамо» и советские чемпионы привели западную публику в неистовый восторг. Русские спортсмены прежде не допускались до больших международных соревнований, но невероятная слава и новости об их футбольных успехах буквально просочились через железный занавес. Речь шла о новых, революционных методах игры. За четверть часа до начала матча команда потребовала полный свет на стадионе. Атлетически сложенные и натренированные ребята с нашитыми на футболках буквами «Д» начали буквально «стрелять» по мячу, чем привели в невероятный восторг 40 тысяч зрителей на стадионе. Мужчину, который стоял в воротах и безупречно справлялся с восемью летящими на него мячами, звали Лев Яшин. Французская пресса писала «Yachine». И мы переняли этот способ написания, поскольку его имя было неизвестно в футбольном мире».