Элси Бранд наблюдала в изумлении, как они пронеслись мимо нее к двери.

Дверь хлопнула с таким стуком, что стекла задрожали. Берта Кул секунду или две стояла, уставившись на дверь, потом повернулась к Элси Бранд:

– Отлично, Элси, давай за ним! Мы проучим этого мошенника!

– Я не понимаю вас, – сказала Элси.

Берта схватилась за спинку стула, на котором сидела стенографистка, и подтолкнула стул к двери прежде, чем Элси Бранд успела подняться.

– Беги за ним! Узнай, кто он и куда направляется. Если он на машине, запиши номер. Быстрее! Поторопись!

Элси Бранд направилась к двери.

– Подожди, пока он войдет в лифт, – предупредила Берта. – Не садись в лифт вместе с ним. Поймаешь его на улице.

Элси Бранд прибавила шагу.

Берта Кул вернула стул на место и вошла в свой кабинет; она вставила наполовину сгоревшую сигарету в мундштук, взяла его в рот и плюхнулась на стул.

Она еще не успела как следует отдышаться.

– Маленький негодник! – пробормотала она. – Пойти в ВМС! Боже, как он мне нужен! Он бы управился с этим без всякого шума.

Элси Бранд вернулась через полчаса.

– Выследила его? – спросила Берта.

Элси покачала головой. Раздражение появилось на лице Берты Кул.

– Почему же?

– Потому, – сказала Элси Бранд, – что я – не Дональд Лэм, я – не детектив, а стенографистка. Кроме того, мне кажется, что он вычислил меня сразу же.

– Что он сделал?

– Прошел вниз по улице до угла, остановился перед слепым – нашим клиентом и бросил в его чашку серебряные доллары – пять штук. И каждый раз, когда доллар падал в чашку, наклонял голову и произносил: «Спасибо, брат». Он сказал это пять раз очень серьезно и с чувством собственного достоинства.

– А потом? – спросила Берта Кул.

– А потом он пересек улицу и очень быстро пошел вперед. Я бежала изо всех сил, пытаясь не потерять его. Он продолжал идти, наблюдая за светофором, и, когда зеленый свет уже был готов поменяться, вдруг перебежал на другую сторону улицы. Я хотела последовать за ним, но меня остановил полицейский и выругал. Подошел трамвай, и он сел в него.

– Тебе следовало отправиться за трамваем… – начала Берта Кул.

– Минуту, – прервала ее Элси Бранд. – Примерно в полуквартале от меня стояло такси. Я лихорадочно замахала рукой, и водитель подъехал ко мне. Я села, и такси трижды догоняло трамвай. Каждый раз, когда мы проезжали мимо трамвая, я внимательно разглядывала пассажиров. Я не смогла обнаружить там нашего посетителя, поэтому я попросила таксиста довезти меня до трамвайной остановки и высадить. Я расплатилась, и как раз подошел трамвай. В трамвае его не было.

– Съешьте меня с потрохами! – вымолвила Берта с чувством.

Было без пяти минут пять, когда Элси Бранд открыла дверь личного кабинета Берты Кул. Она явно пыталась сдержать волнение, пока за ней не закроется дверь. Потом, задыхаясь, выговорила:

– Он опять здесь.

– Кто?

– Свидетель, который видел происшествие.

Берта Кул на минуту задумалась, прежде чем сказать:

– Он собирается сдаться. Чертов грязный шантажист! Я не хочу даже видеть его.

Элси Бранд ждала, ничего не отвечая.

– Хорошо, – произнесла Берта, – впусти его.

Человек улыбнулся, и весьма приветливо, когда вошел в кабинет.

– Довольно грубая, – начал он, – слежка. Без обид, надеюсь, а, миссис Кул?

Берта ничего не ответила.

– Я все обдумал, – продолжал мужчина. – Может быть, вы сказали мне правду. Я собираюсь помочь вам. Девушка не знает, кто сбил ее. Полагаю, что я – единственный, кто это знает. Так как эта информация не принесет мне ничего, пока она у меня в записной книжке, я назову вам имя девушки и ее адрес. Вам это не будет стоить и цента. Найдите ее. Поговорите с ней. Ей есть над чем подумать. Я согласен на двадцать пять процентов.