Лоулах стал соправителем при сыне Дарена Свамире. Когда тот подрос, посадил юношу в темницу, где держал десять лет. Изредка он заставлял Свамира читать Летопись, хотя вообще-то Лоулах её не жаловал, зато волшебный меч держал при себе. Постепенно волхиды осерчали на Лоулаха: издревле повелось так, что промеж собой они все равны, как потомки богов, а он почитал себя кем-то навроде верховного жреца. Лоулах требовал с волхидов подати, хотел заставить их служить в его войске, чего не было испокон веков. Он выбирал, каким богам служить, каким нет. Так их пути разошлись.

Волхиды решили вернуть трон Свамиру, Лоулах об этом прознал и замыслил убить последнего потомка Свенейва. Он с волшебным мечом спустился в темницу, попросил Свамира почитать Летопись, зашёл сзади и поднял меч. Заговорщики, следившие за Лоулахом, ворвались в подвал. Свамир их заметил, оглянулся на Лоулаха и увидал, что над ним занесён меч. От испуга он прикрыл чело рукой с пергаментом. Чуть только лезвие коснулось его, меч запылал аки факел. Металл плавился, обжигая руки Лоулаха. Правитель бросился к двери, но заговорщики зарезали его на месте. Свамир стал княжить, вернул волхидам их права, дал много новых. С той поры повелось, что власть князя и жрецов сравнялась. Летопись трогали редко, в основном при решении споров и поиске преступников. В некоторых странах правоту доказывали мечом или словом, в Сканналии повелось спрашивать Летопись.

Потомки Свамира правили кто лучше, кто хуже, в Сканналии всё худо-бедно успокоилось, лишь изредка князья искали подспорья у Летописи. Так, Негобор избрал себе невесту из сотни девиц, прочтя, чем занимается каждая из них. Самую скромную он взял в жёны, самых развратных сделал любовницами. Другой, Ярем, при поддержке жрецов изгнал старшего брата Эдмира, который грамоту не разумел. Эдмир разобиделся – замыслил не только брата убить, но и Летопись уничтожить, а посему похитил волшебный лук со стрелами. В день поминания предков Эдмир затаился на кладбище, поджидая брата. Он знал, что магический пергамент Ярем таскал с собой за поясом под кольчугой, и целил именно туда. Волшебная стрела ударила в цель, пробив кольчугу, да отскочила и упала на землю. Эдмир в тот же миг увидал, что в его руках обычный старый лук с прогнившей тетивой. Из него ушла вся сила, вся магия. Эдмира тут же обезглавили, Ярема прозвали Неуязвимым.

– Это что ж получается, – поразился Сильвестр, – этот ваш листок пергамента уничтожал магические предметы?

– Он забирал магию, как забирал кровь, – подтвердил Захар.

– Сколько ещё предметов он уничтожил?

– Все до единого.

– Я помню сказку про алхимика, – встрял Рик. – Про то, как великий алхимик по имени Санмар изобрёл зелье, одурманил им жену князя Хороса, стал её любовником, а самого князя опоил сонным зельем. Однажды Санмар нашёл Летопись и решил от неё избавиться, чтобы князь не узнал правды. Он сделал зелье, которое сворачивает кровь, чтобы облить им пергамент. Он использовал для зелья кровь младенцев, чьи трупы потом приносил на костре в жертву богу огня и молний Таркуруну…

– Это ты от отца услыхал? – прищурился Захар.

– Нет, от приятеля, – неохотно поделился Рик.

– Да уж, чего не насочиняют пацаны по ночам, – хмыкнул Фил. – Волхиды Таркуруну не поклонялись, чтоб ты знал. У них был свой бог, двуликий Белчерог, понял? А уж про младенцев чушь собачья, точно говорю. Впрочем, в твоём возрасте я тоже такие страшилки любил.

Рик смутился. Монах спросил:

– А что в итоге-то? Что там было?

– Про то никому не ведомо! – оборвал Захар. – Сказывали, Санмар кинул Летопись в огонь, но она не сгорела. Он сотворил зелье с кровью князя – Санмар часто отворял ему кровь, поелику был ещё и лекарем. Санмар усыпил князя с его супругой, выкрал Летопись и бросил в зелье, чтобы кровь боролась с кровью. Зелье вскипело, вылилось в огонь – тот взвился до небес. Пламя спалило и Санмара, и князя, и его жену. С той поры князья страшились лишний раз приблизиться к Летописи.