28 сентября. Письмо епископу Николаю (Соколову): «Теперь и без меня знаете, что Государя ожидали в Москве напрасно. Он пребывает в Царском Селе. На другой день моего приезда был Он в Петербурге, когда обо мне еще не было Ему доложено: а по докладу в Царском Селе изволил отозваться, что увидит меня, когда будет в городе. О путешествии в Москву ничего определенного неизвестно» (ЧОЛДПр. 1869. Кн. 9. С. 54).

• Письмо обер-прокурору Св. Синода С. Д. Нечаеву: «Одно сделал я, неположенное вчера; потому что вчера не досмотрел доложить. Именно: показал Суковского из старших кандидатов в просто кандидаты, за то что он показан в общем списке: не без прилежания. Мне кажется, неприлично лениваго поставить между такими, которые получают отличие, хотя не первое, а второе, а справедливее поставить между рядовыми» (Письма. 1895. С. 136–137. № 128).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Сказую Вам, Отец Наместник, что я доехал до Петербурга благополучно. В первый день пути несколько раз был болен и здоров и, если бы можно было, рад был бы воротиться; два первых теплых ночлега в Тверском Архиерейском доме и потом в Торжке в монастыре доставили мне облегчительный сон; и потом стало мне лучше» (Письма преподобному Антонию. С. 66. № 63).

30 сентября. Письмо обер-прокурору Св. Синода С. Д. Нечаеву: «В резолюции Почаевскаго протокола представляю проект некоторых перемен и дополнений, без изменения смысла данного в присутствии решения»[38] (Письма. 1895. С. 137. № 129).

• Письмо архимандриту Виталию (Щепетеву)[39]: «Вы жаловались, отец ректор, что медлит комиссия Д[уховных]. У[чилищ].[40] и справедливо. Теперь к Д. У. жалуется, что медленность от вашей академии; и это еще справедливее. Комиссия промедлила, потому что у нее одни ваши дела, а теперь академия останавливает дело потому, что не умела (не старалась) сделать дела, которое столько раз делает» (ПО. 1887. Кн. 1. № 2. С. 218).

2 октября. Резолюция на консисторском определении о дозволении продажи церковного леса: «…дело не в порядке: оно начинается с рапорта на указ по тому же делу; следственно, это отрывок прежде начатого дела. Зачем же он оторван? Не затем ли, чтобы изменить вид дела? Не один ли срубленный лес продавать хотели?» (Резолюции. Т. 3. Ч. 1. С. 270. № 4229).

• Письмо епископу Николаю (Соколову): «В Греции худо. За три дня до нашего архимандрита как будто боялись, чтобы он не помешал, в Павилии был собор из одних Епископов, без прочаго духовенства, и положил отделиться от Константинопольской иерархии, и дал иноверческому королю более власти в делах церковных, нежели сколько берут себе православные Государи. Народ недоволен. Епископы видят низость и сомнительность своего дела. Судьба Греции не разрешается, а идет в новую завязку» (ЧОЛДПр. 1869. Кн. 9. С. 58).

• Письмо обер-прокурору Св. Синода С. Д. Нечаеву: «Возвращаю Вашему Превосходительству листы газеты и бумаги о Святителе Питириме. Сказания походят на подражание тому, что стало известным о Святителе Митрофане. Кажется, не нужно ничего более, как наблюдать и ожидать»[41] (Письма. 1895. С. 137–138. № 130).

3 октября. Письмо обер-прокурору Св. Синода С. Д. Нечаеву: «Представляю Вашему Превосходительству Подольское дело с протоколом о совращении в Католицизм[42]. Тут много жалоб и воплей, не известно на кого; много разнородных предметов, большей частию не определенных потребными обстоятельствами. Потому трудно развязаться с сим делом» (Письма. 1895. С. 138. № 131).

• Письмо обер-прокурору Св. Синода С. Д. Нечаеву: «Замеченное вашим Превосходительством место об определенных в монастыри, по моему мнению, надлежит исключить вовсе, ибо оно излишне неудобоисполнимо. После новых правил не могли определить в монастырь лишняго; а кто определен до них, того нельзя выгнать, ибо закон обратного действия не имеет» (Письма. 1895. С. 138–139. № 132).