– Что ж, ладно, – сказал Рокки. – Итак: «Je sens que la mort approche. La mémoire n’est plus la même qu’avant. Je dois enregistrer toutes mes actions parce que j’ai commencé à oublier les mots de passe et à me confondre dans le laboratoire.

Maintenant, mon carnet est la clé de ma mémoire.

Donc, je m’appelle Amaury le Prince, je suis un français qui est obligé de fuir vers un pays étranger…»

– Так, погоди! – остановила его Зина. – Французский язык, конечно, красиво звучит, но я хочу услышать сразу перевод. Зачем тратить время и читать всё по два раза? Читай по-французски про себя, а вслух сразу по-русски, пожалуйста.

– Дьявольский огонь, а ты не обнаглела? – возмутился Танк.

– О, да, пожалуйста, пусть он читает на всех языках сразу, мне всё равно! Это ведь не я хочу в туалет, – ответила Зина, чётко произнеся последнее предложение. Танк сразу сник и согласился с Зинкой. Рокки же увлёкся чтением и не сразу понял, что читает вслух на французском, и что кроме него никто не понимает о чём речь.

– Ладно-ладно, – согласился быстро он. – Я просто увлёкся. Вот о чём говориться на первой странице.

«Я чувствую приближение смерти. Память уже не та, что раньше. Мне приходится записывать все свои действия, потому что я стал забывать пароли и путаться в лаборатории. Теперь моя записная книжка – ключ к моей памяти.»

– Вот! – воскликнула Зинка. – Вот почему записная книжка это ключ!

– Тихо! – одёрнул её Танк, а Рокки продолжил.

– «Меня зовут Амори Ле Принц, я француз, вынужденный бежать в чужую страну».

– Значит, это всё построил Амори Ле Принц? Француз? Интересно, а как он оказался в Колбасе? – удивилась Зина.

– Если ты помолчишь чуть-чуть, мы это узнаем, – сказал раздражённо Варяг.

– «Я родился 28 августа 1841 года, в красивейшем городе Лотарингии – Мец. Мой отец офицер артиллерии и у него было много знакомых. Один из них Луи Дагер, было изобретателем фотографии. Он обучил меня химии и фотографии. Так начался мой путь изобретателя. Я получил отличное образование в Парижской школе живописи и Лейпцигском университете.

Затем я переехал к другу в Англию и довольно, долго работал в фирме по изготовлению клапанов из латуни и других механических деталей, что дало мне опыт на будущее, и я мог сам собрать любой прибор. Потом я женился и открыл свою собственную фирму по нанесению пигментной краски на металл, гранит или керамику.

Затем я переехал в США, где занимался менеджментом группы художников, которые создавали удивительные диорамы военных сражений прошлого.»

– Что такое диорамы? – спросил я тоненьким голоском, потому что боялся критики друзей, но мне повезло, Варяг, который был нашей ходячей энциклопедией, не смог отказать себе в удовольствии блеснуть знаниями.

– Диорама это такой вид живописи, при котром краска наносится художником на просвечивающую поверхность. Раньше это было зрелищное искусство. Картина могла быть полукруглой, изогнутой в форме полукруга, с подсветкой, а передний план был предметным и рельефным, как 3D-детали сейчас. Художники создавали эффекты с помощью освещения и музыки. Эти эффекты могли скрыть от публики детали, которые при смене освещения могли неожиданно возникнуть, как по волшебству.

– Это как театр кукол? – спросил Танк.

– Скорее театр теней, – ответил я. – Как я понял, диорама это объёмная сцена со световыми эффектами, немножко похоже на кино, котрого тогда ещё не существовало. Так?

– Ну да, – согласился Варяг. – Прости Рокки. Продолжай.

– «Там я вернулся к мечте записывать движущиеся фотографии. Стал работать над устройством, которое могло не только записать и сохранить движение, но и воспроизвести его в любой момент! Именно там я изобрёл хронофотографический аппарат. В 1887 году я вернулся в Англию и продолжил совершенствовать своё изобретение. И здесь я снял свои первые движущиеся картинки. Только представьте, фотография движется, а не просто стоит на месте! Это было чудом, магией! Мужчина, который не просто застыл в нелепом шаге, а он прошёл по тротуару и завернул за угол! Ещё я снял тёщу в саду, аккордеониста и прибытие поезда.