Сеня повозился с приложением и запостил фотку. Подписал что-то вроде: «Балуюсь фотошопом…»

– А где твой друг? – спросила Анна.

– Который? Тема?

– Нет, второй, Квантин…

– А… Он боится Бабушку, с тех пор как она его выгнала.

– Боже, – закатила глаза Анна. – У тебя же здесь еще Бабушка. Познакомишь с ней?

– Попробую, а с Темой ты познакомиться не хочешь?

– Давай, только если идем на кухню, бери девайсы, они дотуда не добьют, боюсь…

S01E03. Человек, не скрывающий боль

Февраль.

Весь февраль мир потихоньку лихорадило от «короны», но до России, понятное дело, пока не доходило. Сеня вяло рассылал резюме, которые находил в тележных каналах, на сайтах «охотников за головами», и в «Фейсбуке»… От кого-то поступали вялые отписки, кто-то вообще не отвечал.

Золотой парашют пока не был исчерпан, но было понятно, что через пару месяцев по деньгам настанет кирдык. Впрочем, Сене много не нужно было. Он не питался «дошиком», но и стейки каждый день не готовил. Также из-за лени он периодически сокращал потребление мяса – то обойдется сыром на ужин, то фасолью или кукурузой на обед… Конечно, он привык покупать хороший сыр и хорошую колбасу, а с введением санкций колбаса стала средней и подорожала, а сыр так вообще стал какой-то странный. Сеня, конечно, не был совсем уж тупым, и примерно понимал, что для отсутствия хорошего и дешевого сыра в аграрной в общем-то стране есть какие-то объективные экономические предпосылки, однако подсознательно он никак не мог уместить в своей голове тот факт, что все твердые и качественные сыры исчезли уже несколько лет назад, а на замену им пришли только бесконечные плавленые продукты, да странная фермерская еда.

Наверное, непросто описать историю, в которой ничего вообще не происходит, человек только ходит в магазин, ест, пялится в «Нетфликс» и пишет кому-то в «Телеге». Кажется, писателей и сценаристов учат, что в сценарии-романе должен быть конфликт, преодоление. Все мало-мальски удачные истории начинаются и заканчиваются с каких-то событий. Наверное, поэтому фильмы вроде «Осеннего марафона», в которых речь идет о простой бытовой жизни без зомби-апокалипсиса, кажутся нам настолько гениальными и в некотором роде «имбовыми». Imbalanced – несбалансированно крутыми, выходящими за рамки общей нормы. Ну это, конечно, только единичный пример. Гений Данелии в этом фильме в том, что он наполнил бытовые проблемы мелкого персонажа таким градусом сопереживания, что если кино подобного уровня вышло бы сейчас, то в рецензии на него обязательно написали бы: «А так можно было?»

Что касается Сени, то его жизнь в начале двадцатого года не дотягивает даже до насыщенного событиями существования Бузыкина-Басилашвили. У того был конфликт на работе, конфликт в семье, любовница, да еще и собутыльник Леонов. Плюс для колорита – швед, олицетворяющий несостоявшийся метафизический брак Советского союза со старушкой-Европой…

Если бы у Сени был собутыльник уровня Леонова, тем более с поправкой на современность, – ну, со всем этим разбодяженным московским коксом, полулегальным гариком и телками из апартаментов в «Москве-сити», – он бы жег напалмом в плане сценарных поворотов и накала страстей. Прикол был в том, что Сеня сидел дома, и засел задолго до карантина.

Сеня, конечно, не всегда был бирюком и домоседом. В юности он слонялся по городу, ездил ночами куда угодно, чудом избегая драк с гопотой в неблагополучных районах и встреч с ментами в благополучных. Он закидывался всеми видами алкоголя с достаточно широким спектром личностей – он молодых чиновников до откровенных бомжей…