– Вы изучали историю искусств? – спросил Ангус.

– Я думал, ты собираешься на факультетский обед, – настаивал Джоуи.

– Вообще-то литературу, – сказала Блэр, – а именно женщин-романисток. Если быть точной, Эдит Уортон.

– Эдит Уортон, – эхом повторил Ангус.

Блэр приготовилась выложить стандартную краткую биографию Уортон – американская писательница, которая родилась в высших кругах нью-йоркского общества и стала первой женщиной, получившей Пулицеровскую премию по литературе, – ведь многие, особенно мужчины, понятия не имели, кто такая Эдит Уортон. Но внезапно Ангус сказал:

– Я прочитал все ее книги.

– Правда? – Блэр решила, что Ангус над ней смеется. – И какой ваш любимый роман?

Джоуи громко фыркнул – именно такого пренебрежения Блэр обычно и ожидала от мужчин, обсуждая Уортон. Она проигнорировала насмешку.

– «Эпоха невинности». Графиня Оленская противопоставляется незапятнанной лилейно-белой Мэй Велланд, – ответил Ангус.

– Вы действительно его читали! – поразилась Блэр.

– Да. Я же сказал, что прочитал все.

– Конечно. Просто… Джоуи сказал, вы астрофизик.

– Астрофизикам не разрешается наслаждаться Уортон? – язвительно усмехнулся Ангус.

Блэр была ошеломлена. Она почувствовала внезапное родство с ним, будто они оба посетили одну и ту же далекую страну.

Джоуи схватил блокнот брата и поднес к пламени свечей.

– Убирайся отсюда, Ангус, или от твоих трудов только дым останется!

– Джоуи! – возмутилась Блэр.

Ангус покачал головой.

– Он всегда так делает. Ведет себя как капризный ребенок. – Он взял Блэр за руку. – Позвольте пригласить вас на обед?

Блэр взглянула в теплые карие глаза Ангуса и подумала: «Все крайне усложнилось».

Свадьба Блэр и Ангуса состоялась в «Юнион Клаб». Восхищенная женихом Экзальта оплатила небольшое, но пышное торжество. Для бабушки люди либо были выдающимися, либо оставались незамеченными – третьего не дано. Сама Блэр относилась к последней категории. Впрочем, как и большинство.

Блэр ожидала, что Экзальта с презрением отнесется к высокому интеллекту Ангуса, но бабуля посчитала Уэйлена просто замечательным, а после обручения Блэр и Ангуса мнение Экзальты о внучке, похоже, значительно улучшилось.

Блэр понравилась роль невесты. Она была в восторге от приталенного, сильно расклешенного книзу платья-трампет с кружевным верхом, атласным поясом под грудью и низким вырезом сзади. Наряд заказали у Присциллы из Бостона, и подгоняла его по фигуре сама Присцилла, из-за чего Блэр почувствовала себя Грейс Келли.

Блэр обожала облизывать марки для приглашений, а потом проверять почту на наличие ответных открыток. Они позвали пятьдесят гостей, приняли приглашение сорок два человека. Блэр попросила сестру Кирби быть свидетельницей, лучшую подругу Салли – подружкой невесты, а сестру Джесси – младшей подружкой невесты. Для оформления торжества Блэр выбрала пионы и лилии, палитру розового и зеленого, потрясающе подходящую июньскому дню. Ягненок и утка на приеме стали приятной заменой говядине и курице, Экзальта согласилась на французское шампанское. Блэр и Ангус танцевали под песню «Унеси меня на Луну», шутливый намек на работу жениха; они держались за руки под столом во время милого, смешного и очень пьяного тоста Джоуи Уэйлена («Мы все переживали, что ты никогда не найдешь себе жену. И точно. Это я ее нашел»). После приема Блэр переоделась в персиковое шелковое платье и туфли в тон и пара побежала сквозь душ из риса к автомобилю молодоженов, черному кабриолету Ангуса – «Форду-Гэлэкси» шестьдесят шестого года, украшенному креповой бумагой и пустыми консервными банками.