– Сворачиваемся?

– Заканчиваем спектакль.

– А, – произносит он, глядя на часы. – Сейчас восемь сорок пять, так что я думаю, часа через три-четыре.

Я лежу на полу в комнате для персонала, левой ногой опираясь о стену и массируя лодыжку правой ноги, и скулю, как хромая собака. Нелепо маленькая юбка-карандаш задралась до бедер, я вытащила из нее блузку из кремового полиэстера и расстегнула ее так, чтобы на кожу попало немного прохладного воздуха. Униформа не такая шикарная, как ресторан, это уж точно. Я зеваю и тру глаза, мало заботясь о том, размазала ли я по лицу черную подводку. За один день я успела побывать в самых разных условиях – от ледяного холода до обжигающей жары. Каждая клеточка моего тела ноет.

Хотя, думаю, я справилась. Почти все гости заказывали по предварительно составленному дегустационному меню, так что мне почти ничего не пришлось решать на ходу, хотя, поскольку в винной карте под каждым вариантом было небольшое описание, я достаточно подготовилась, чтобы блефовать, если придется. Но быстро обнаружила, что большинство людей просто хотят, чтобы решили за них.

– Не знаю, как вы, но я всегда говорю, что чем проще, тем лучше, – прошептала я нервному мужчине, у которого явно екнуло сердце из-за цен в меню, и позволила ему заказать хорошее дешевое Пино Напа Вэлли.

– Что за мужчина не закажет своей спутнице бокал марочного шампанского? – громко произнесла я пожилому джентльмену, который усмехнулся, посмотрел на свою ухмыляющуюся жену, отложил карту вин и ответил: – Ну, теперь мне придется это сделать.

– Я буду цесарку с бокалом белого, – сообщил Очень Уверенный в Себе Американский Турист. – Что бы вы порекомендовали?

– Боже, я ненавижу рекомендовать вина, – пошутила я, в панике сканируя список глазами.

Он усмехнулся:

– Тогда вам едва ли подходит эта работа.

– До некоторой степени, – быстро ответила я, улыбаясь, когда вспомнила о том, как Хизер жаловалась, что американцы пьют только чертово шардоне.

– Возьмите шардоне, – твердо посоветовала я.

– Обожаю шардоне, – сказал его спутник со стопроцентным техасским акцентом. – Можно мне в него кубик льда?

– Да. Да, можно, – подтвердила я и пошла обратно к Биллу, чувствуя ликование.

– Похоже, они верят всему, что я скажу, – брякнула я.

– Я согласен, что у нас не такая искушенная клиентура, как в Claridge’s[7], – сказал Билл. – Их нужно направлять на путь истинный.

– До некоторой степени. – И вот я вновь повторила это выражение. Похоже, теперь я из тех людей, которые говорят «до некоторой степени».

После этого я в основном стояла с очень занятым и важным видом, много кивала младшему персоналу и наблюдала за тем, как они элегантно наливают вино, изящно подают и быстро убирают. Я также взяла у Билла пару бутылок «в исследовательских целях».

Пялясь в потолок комнаты для персонала, пока Билл уберет в баре и покажет мне мою кровать, я удивляюсь тому, что я действительно здесь, в Шотландии, что мне это удалось. Находясь в полубредовом состоянии, я начинаю хихикать.

– Привет, Хизер. – Джеймс озадаченно смотрит, как я лежу на полу. И неудивительно – я выгляжу просто ужасно. Я опускаю юбку и поправляю блузку, но сесть не могу – слишком устала.

– Я не чувствовала себя такой измотанной со времен Ибицы в августе 2014 года. Нет. Неправда. Со времен двадцатичетырехчасового марафона фильмов с Николасом Кейджем. Самое странное, что я едва коснулась его фильмографии. Он плодовит. Интересно, сколько часов моей жизни ушло бы на все фильмы с ним? «Воздушная тюрьма» особенно длинный. У него не так много фильмов короче двух часов. Сейчас погуглю. Хотя нет, к черту, пальцы слишком устали.